9 апреля 2019 г. гражданка США и Государства Израиль Наама Иссасхар, прибывшая в международный аэропорт Шереметьево транзитным рейсом Дели – Москва – Тель-Авив, была задержана в транзитной зоне в ожидании посадки – в ее багаже при перегрузке было обнаружено 9,6 г гашиша.
В отношении задержанной было возбуждено уголовное дело, избрана мера пресечения в виде содержания под стражей и предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 228 (незаконное хранение без цели сбыта наркотических средств в значительном размере) и п. «в», ч. 2 ст. 229.1 (контрабанда наркотических средств, совершенная в значительном размере) УК РФ.
Доводы следствия
По версии следствия, Иссасхар приобрела гашиш в Индии у неустановленного лица. Прилетев в Москву, она, находясь в трансферной зоне аэропорта, незаконно переместила на территорию РФ наркотическое вещество, которое хранила в рюкзаке, провозимом как отдельное место багажа. Признаки наличия в багаже наркотика выявила служебная собака в комплектовочном помещении аэропорта. При осмотре рюкзака был изъят пакет с гашишем, что впоследствии было подтверждено справкой специалиста и заключением эксперта.
Доводы обвинения строились на том, что, согласно первоначальным объяснению и протоколам допроса, Иссасхар подтвердила наличие в ее багаже гашиша, вину в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ, признала полностью, в содеянном раскаялась. Данное обвинение было предъявлено по указанию прокурора, отказавшегося утвердить обвинительное заключение только по ч. 1 ст. 228 УК РФ и вернувшего дело для дополнительного дознания.
Как указывалось в обвинительном заключении, Наама Иссасхар, прибывшая в трансферную зону аэропорта с наркотическим веществом в багаже, тем самым незаконно переместила его через таможенную границу Таможенного союза.
Далее следовал интересный, на мой взгляд, вывод о том, что признание обвиняемой своей вины в совершении умышленного преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 УК РФ, фактически подтверждает правильность выводов следственных органов о наличии у нее прямого умысла на незаконное перемещение на территорию России указанного наркотического вещества, что было бы невозможным без пересечения государственной границы РФ и границы Таможенного союза.
Доводы защиты по соглашению
Доводы защиты относительно предъявленного Иссасхар обвинения в незаконном хранении наркотических средств строились на том, что все указанные в обвинительном заключении действия полностью охватываются диспозицией ч. 1 ст. 228 УК РФ. Защита не оспаривала ни фактические обстоятельства дела, ни квалификацию содеянного.
По окончании первоначального дознания было подано ходатайство о рассмотрении дела в особом порядке, оставшееся без рассмотрения в связи с возвращением дела прокурором. Факт подачи ходатайства, как следует из УПК РФ, свидетельствует о подлинном раскаянии обвиняемой и признании ею вины в данной части обвинения.
Относительно предъявленного обвинения в контрабанде наркотических средств защита указала, что подзащитная, следовавшая транзитным (стыковочным) рейсом из Дели в Тель-Авив, находилась в транзитной зоне аэропорта Шереметьево. Прибыв в аэропорт, она не пересекала линию таможенной границы Таможенного союза по «зеленому» коридору и, следовательно, не совершала незаконного перемещения наркотика через границу. Умысел на совершение контрабанды в действиях обвиняемой также отсутствовал, поскольку она, пребывая только в транзитной зоне аэропорта, не могла распорядиться находившимся в багаже запрещенным веществом и не предпринимала никаких действий в этом направлении.
Кроме того, отсутствовали объективные данные о том, что Иссасхар намеревалась скрыть наркотик от таможенного контроля или затруднить его обнаружение. Также в материалах дела не было сведений о том, что подзащитная намеревалась передать гашиш кому-либо на территории РФ.
Рассмотрение дела в первой инстанции: обвинительный приговор
По результатам разбирательства Химкинский городской суд Московской области признал Нааму Иссасхар виновной по двум составам преступления, указав, что вина подсудимой доказана ее признательными показаниями, свидетельскими показаниями сотрудников таможни, понятых (которые лишь засвидетельствовали факт обнаружения в багаже пакета с наркотиком и его выемку), а также протоколами осмотра места происшествия, предметов, справкой об исследовании и заключением эксперта. Суд также пришел к выводу, что, поскольку воздушные суда пересекают государственную границу по специально выделенным воздушным коридорам, а пропуск через границу лиц и товаров производится в установленных и открытых пунктах пропуска, пересечение самолетом российской госграницы происходит в вертикальной поверхности воздушного пространства, проходящей над линией границы.
Таким образом, отметил суд, лица и перемещаемые ими товары, находящиеся на борту воздушных судов, пересекают границу в воздухе. Способы незаконного перемещения товаров через таможенную границу законодательно не установлены – следовательно, могут быть любыми.
В итоге подсудимая была приговорена к наказанию в виде лишения свободы на 7,5 лет в исправительной колонии общего режима.
После вынесения приговора защиту осужденной приняла команда адвокатов АК «Pen & Paper» в составе Вадима Клювганта, Виталия Кулапова, Елизаветы Плисканос и меня.
Ключевые нарушения, допущенные судом, и доводы защиты в апелляции
Мы были удивлены необычайной лаконичностью приговора. Кроме того, он был вынесен и составлен с полным набором типичных – зачастую грубейших – нарушений норм материального и процессуального права: в отсутствие доказательств виновности и с использованием недопустимых доказательств.
Изучив материалы дела, мы не усмотрели в процессе никакой состязательности – права обвиняемой постоянно нарушались с момента ее задержания и до вынесения приговора.
В частности, ответы Наамы, не владеющей русским языком и опрошенной без переводчика, на вопросы о том, чем она занимается, где родилась и живет, и ее ли это багаж (это все, что ей было понятно в заданных вопросах), были изложены и впоследствии воспроизводились из протокола в протокол как полное признание в умышленном хранении наркотических средств с признаками «деятельного раскаяния». Задержание и первоначальные следственные действия с участием Иссасхар были проведены в отсутствие защитника.
Качество перевода было неудовлетворительным на всех стадиях уголовного преследования Наамы, а временами перевод вовсе отсутствовал. Переводчики, привлеченные следствием и судом, делали грубые ошибки и переводили далеко не все – как устно, так и письменно. Например, сталкиваясь с трудностями перевода, они «забывали» либо не успевали его делать. Так, в материалах дела есть переведенное на английский язык обвинительное заключение с фразами на русском, оставленными без перевода. И это лишь один из множества примеров.
В итоге Нааме, никогда не бывавшей в России, было невозможно достоверно выяснить и понять, о чем идет речь в том или ином документе и что происходит в том или ином процессуальном действии, каковы ее процессуальные права, а также правовые последствия позиции, которую может занять сторона защиты, – в таких условиях она «участвовала в судопроизводстве» и давала показания (а фактически лишь ставила подписи в указанных местах, далеко не всегда понимая, что именно она таким образом подтверждает). Иными словами, фундаментальное право обвиняемой пользоваться родным языком и получить квалифицированную помощь переводчика было бесцеремонно попрано.
Ключевой довод позиции защиты, разработанной нашей командой после изучения материалов дела и детальных обсуждений с доверительницей, заключался в отсутствии в ее действиях составов инкриминируемых деяний – то есть на территории РФ она не совершила, не пыталась и не намеревалась сделать ничего уголовно наказуемого.
Учитывая, что наша подзащитная летела транзитным рейсом, ей не требовалось по закону проходить в российском аэропорту таможенный контроль и таким образом пересекать таможенную границу. То же самое касается и ее зарегистрированного багажа. Данный факт, прямо следующий из норм закона, подтвердила Шереметьевская таможня в письменном ответе на наш запрос. Суд апелляционной инстанции (Московской областной суд) приобщить этот ответ к делу отказался, не мотивировав свое решение.
При этом исчерпывающий перечень способов незаконного перемещения товаров через таможенную границу, вопреки утверждению суда в приговоре, предусмотрен подп. 25 п.1 ст. 2 ТК ЕАЭС и п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 апреля 2017 г. № 12 «О судебной практике по делам о контрабанде». Все эти способы связаны исключительно с сокрытием товаров от таможенного контроля при его прохождении в специально оборудованном пункте пропуска. Транзитные пассажиры и их багаж в таком пункте оказаться не могут, следовательно – не могут незаконно переместить что-либо через таможенную границу, даже если бы и хотели. Разумеется, Наама все это знала, никаких подобных намерений не имела и действий не совершала.
Кроме того, в основу обвинительного приговора легло «признание» Иссасхар вины в хранении гашиша. Как отмечалось, это якобы «признание» вместе с «сожалением и раскаянием» впервые появилось в ее объяснении, полученном в аэропорту без участия переводчика и защитника, – по сути, было фальсифицировано, поскольку того, что записано в объяснении, девушка не говорила. Это следует из ее собственноручной записи на английском языке: «Меня спрашивали о том, кто я, где живу и мой ли это багаж».
Более того, по показаниям доверительницы, ей не было известно, что в ее багаже находится наркотическое средство, до тех пор пока оно не было обнаружено в аэропорту. Это ее утверждение, как и то, что во время пребывания в Индии доступ к рюкзаку девушки имели и другие лица, не только не проверялось и ничем не опровергнуто, но даже не было внесено ни в один протокол, вплоть до суда апелляционной инстанции, хотя подсудимая говорила об этом неоднократно, в том числе при рассмотрении дела первой инстанцией.
Доказательствами, имеющимися в материалах дела, подтверждено и то, что на территории России Наама Иссасхар не только не совершала, но и заведомо не могла совершить какие-либо действия, связанные с владением запрещенным веществом, поскольку добровольно передала авиаперевозчику владение своим багажом, сдав его в аэропорту Дели на весь период перелета до пункта назначения. Между тем только действия, связанные с владением наркотическим средством, образуют объективную сторону незаконного хранения – на это прямо указано в п. 7 Постановления Пленума ВС от 15 июня 2006 г. № 14 «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами».
Кроме того, наркотик был изъят с грубейшими нарушениями – в материалах дела он отсутствует, судьи и гособвинитель также его не видели. Несмотря на это, в исследовании данного доказательства в заседании апелляции нам было немотивированно отказано, как и в исследовании ряда других доказательств.
Немаловажным был и довод защиты о малозначительности инкриминированных доверительнице деяний.
Относительно уголовных дел о преступлениях, связанных с наркотическими средствами и их незаконным оборотом, Конституционный Суд РФ неоднократно отмечал (определения от 28 мая 2009 г. № 806-О-О, от 9 декабря 1999 г. № 223-О, от 21 декабря 2001 г. № 299-О и от 20 февраля 2002 г. № 49-О) обязанность судов общей юрисдикции по обеспечению дифференциации ответственности в зависимости не только от количества наркотического или психотропного вещества, но и от других обстоятельств дела, которые могут иметь значение для обеспечения прав и законных интересов обвиняемого. В частности, должны учитываться степень вреда, способ, время и место совершения деяния, количество и состав охваченных его последствиями лиц, мотив, цель, а также поведение лица, предшествующее совершению деяния и в период его совершения.
Если проанализировать всю совокупность обстоятельств дела, можно прийти к бесспорному выводу, что в силу краткосрочности нахождения багажа на территории РФ, крайней малочисленности круга лиц, которые даже теоретически могли получить к нему доступ, заведомого отсутствия у обвиняемой возможности доступа к багажу и явного отсутствия у нее намерения к физическому обладанию его содержимым, а следовательно, и к какому-либо использованию наркотического средства на территории России, полностью отсутствовали не только вред охраняемому уголовным законом объекту – здоровью населения РФ и общественной нравственности, но даже и угроза его причинения.
Таким образом, даже если бы в деянии Иссасхар присутствовали иные элементы состава преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 228 или ст. 229.1 УК РФ, оно не могло быть признано преступлением, так как в силу малозначительности не представляет общественной опасности.
Решение Мособлсуда
Заседание апелляции длилось 6 часов. Суд молча выслушал доводы защиты, отказал в исследовании большого количества доказательств, несмотря на приведенную мотивировку в отношении каждого из них, отказал в удовлетворении ходатайства об исключении недопустимых доказательств, а также отказался принять в качестве доказательства ответ Шереметьевской таможни на адвокатский запрос Вадима Клювганта, согласно которому в отношении багажа пассажиров, осуществляющих транзитный перелет через Россию (то есть с пунктом отправления и пунктом назначения за пределами РФ и таможенной территории ЕАЭС с промежуточной посадкой в российском аэропорту), таможенный контроль не осуществляется.
В итоге приговор остался без изменения. Текст апелляционного определения мы с большим трудом и после многократных запросов получили почти месяц спустя после его вынесения – вместо 7 дней, как должно быть по закону. В определении апелляции на 20 страницах были изложены наши доводы о неправосудности приговора, которые бессодержательными декларативными формулировками, уместившимися в несколько абзацев, были признаны «несостоятельными», а в подтверждение этого на двух страницах практически дословно было пересказано содержание обжалуемого приговора, но уже как бы от имени апелляционной инстанции. Ни одного конкретного ответа по существу доводов защиты у Мособлсуда не нашлось.
В заключение отмечу, что мы продолжаем бороться за Нааму: готовим кассационную жалобу, а также жалобу в Европейский Суд по правам человека.
Данное дело в целом и судебные акты по нему демонстрируют многообразие проблем уголовного судопроизводства и одновременно самую главную: избирательность правосудия при безразличии к судьбе человека. Никакие принципы уголовного судопроизводства в этом процессе фактически не работали – вместо них «правил бал» пресловутый обвинительный подход, не основанный ни на фактах, ни на праве, а точнее – полностью им противоречащий и наносящий урон репутации страны. Остается продолжать борьбу всеми не запрещенными законом способами.
Статья взята с сайта Адвокатская газета
