Конституционный Суд опубликовал Определение № 3252-О от 28 ноября 2019 г., в котором указал, что назначение основного и дополнительного наказания не может противоречить Конституции, поскольку они определяются исходя из совокупности обстоятельств, характеризующих личность виновного и его поведение после совершения преступления.
Один из адвокатов отметил, что, учитывая конструкцию ст. 291.1 УК, она действительно допускает возможность вынесения противоречивого приговора. Второй посчитал, что предусмотренное за коррупционные преступления наказание в виде штрафа определено в очень широком диапазоне. Третий заметил, что дела данной категории должны рассматриваться только судом присяжных во избежание любого воздействия для объективного и всестороннего их рассмотрения.
Сергей Пылаев был осужден за совершение преступления, предусмотренного п. «б» ч. 3 ст. 291.1 («Посредничество во взяточничестве») УК, к 9 годам лишения свободы со штрафом в размере 40 млн руб. (пятидесятикратная сумма взятки), с лишением на три года права занимать должности на государственной и муниципальной службе, связанные с осуществлением функций представителя власти, организационно-распорядительных и административно-хозяйственных полномочий, с лишением классного чина «младший советник юстиции».
Посчитав, что ст. 291.1 УК предусматривает чрезмерное наказание, Пылаев обратился в Конституционный Суд. Он указал, что п. «б» ч. 3 ст. 291.1 УК и п. 7 ст. 1 Закона о внесении изменений в данную норму не соответствуют Конституции в той мере, в какой они допускают возможность назначения штрафа в размере, кратном сумме взятки, с одновременным лишением свободы на срок до десяти лет, лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью и лишением специального звания или классного чина.
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, КС отметил, что согласно ч. 3 ст. 46 УК РФ размер штрафа определяется судом с учетом тяжести совершенного преступления и имущественного положения осужденного и его семьи, а также с учетом возможности получения осужденным заработной платы или иного дохода. Суд указал, что с учетом тех же обстоятельств суд может назначить штраф с рассрочкой выплаты определенными частями на срок до пяти лет.
Суд подчеркнул, что на необходимость принимать во внимание соответствующие обстоятельства указывает и Пленум ВС в п. 361 Постановления от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях»: назначая штраф, определяя его размер и решая вопрос о рассрочке его выплаты, суд должен учитывать не только тяжесть совершенного преступления, но и имущественное положение осужденного и его семьи, возможность получения им заработной платы или иного дохода. В этих целях следует иметь в виду наличие или отсутствие у осужденного основного места работы, размер его заработной платы или иного дохода, возможность трудоустройства, наличие имущества, иждивенцев и т.п.
Конституционный Суд сослался на свое Определение от 27 февраля 2018 г. № 320-О, указав, что установление в законе дополнительного наказания в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью в отношении лиц, осужденных за совершение преступлений коррупционного характера, согласуется с положениями Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 г. и Конвенции ООН против коррупции от 31 октября 2003 г., которые предусматривают в целях обеспечения выполнения договаривающимися сторонами обязательств по защите демократических институтов и ценностей, предупреждению, искоренению коррупции и формированию антикоррупционной политики введение временного запрета на занятие определенных должностей в публичном и частном секторах лицами, осужденными за преступления коррупционного характера.
Также КС отметил, что, согласно Определению от 25 мая 2017 г. № 1030-О, ст. 48 УК, закрепляющая лишение специального, воинского или почетного звания, классного чина и государственных наград в качестве дополнительного наказания при осуждении за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления, не предполагает произвольного принятия судом решения о его назначении. Он указал, что, разрешая данный вопрос, суд учитывает личность виновного, иные существенные для дела обстоятельства, такие как форма вины, поведение лица после совершения преступления, в том числе его деятельное раскаяние и стремление загладить причиненный вред, и другие факторы, имеющие значение для достижения целей наказания, предусмотренных ч. 2 ст. 43 УК. При этом, подчеркнул Суд, назначение за одно преступление наряду с основным еще и дополнительного наказания не противоречит принципу non bis in idem (Определение от 26 ноября 2018 г. № 2844-О).
В комментарии «АГ» адвокат АП Смоленской области Сергей Манойлов отметил, что, учитывая конструкцию ст. 291.1 УК, она действительно допускает возможность вынесения противоречивого приговора. Так, согласно ч. 1 ст. 6 УК РФ наказание должно быть справедливым. Согласно ч. 3 ст. 46 УК размер штрафа определяется судом с учетом тяжести совершенного преступления и имущественного положения осужденного и его семьи, а также с учетом возможности получения осужденным заработной платы или иного дохода. «Назначение наказания в виде реального лишения свободы на длительный срок с одновременным штрафом в размере нескольких десятков миллионов рублей фактически лишает осужденного возможности возместить этот штраф. То есть приговор суда неисполним в части денежного взыскания, в то время как государство, наоборот, несет расходы по содержанию осужденного в местах лишения свободы», – указал Сергей Манойлов.
Кроме того, посчитал адвокат, такое наказание вступает в противоречие с ч. 5 ст. 46 УК РФ, согласно которой в случае злостного уклонения от уплаты штрафа в размере, исчисляемом исходя из величины, кратной стоимости предмета или сумме коммерческого подкупа или взятки, назначенного в качестве основного наказания, штраф заменяется наказанием в пределах санкции, предусмотренной соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса. При этом назначенное наказание не может быть условным. «То есть наказание в виде штрафа в размере исходя из величины, кратной стоимости предмета взятки, подразумевается в качестве основного, без лишения свободы, стимулирующего осужденного выплатить штраф, чтобы избежать замены наказания на более строгое», – подчеркнул Сергей Манойлов.
По мнению эксперта, следует скорректировать санкцию ст. 291.1 УК РФ, исключив возможность назначения наказания в виде штрафа в размере исходя из величины, кратной стоимости предмета взятки, как дополнительного наказания.
Адвокат, партнер АБ «ЗКС» Сергей Малюкин посчитал, что автор жалобы затрагивает действительно актуальную проблему. «Предусмотренное за коррупционные преступления наказание в виде штрафа законодатель определил в очень широком диапазоне. К примеру, если рассмотреть ч. 3 ст. 291.1 УК РФ, то максимальное наказание, предусмотренное по данной квалификации, составляет 10 лет лишения свободы со штрафом чуть меньше 60 млн рублей», – указал он.
Сергей Малюкин отметил, что зачастую при назначении наказания суд оценивает имущественное положение осужденного и его семьи, возможность получения им какого-либо дохода, наличие иждивенцев и подобные критерии формально, в результате чего приговор в части назначения дополнительного наказания в виде штрафа неисполним, тем более когда основное наказание у осужденного представляет собой длительный срок лишения свободы.
Адвокат КА № 3 Москвы Вадим Кудрявцев посчитал, что определение КС логично в свете той правовой политики, которую проводит государство в сфере борьбы с коррупцией и усиления наказания за нее. «Дополнительное наказание присоединяется к основному наказанию, увеличивая объем правовых ограничений, которым подвергается осужденный. Цель дополнительных наказаний – индивидуализация уголовной ответственности и наказание путем избирательного воздействия на отдельные стороны правового статуса личности осужденного», – указал адвокат.
Он отметил, что, как правило, по делам данной категории привлекаются чиновники разного уровня. При этом у адвокатского сообщества вызывает тревогу порядок применения данных статей по делам о коррупции, о чем было заявлено на встрече в Кремле вице-президентом ФПА РФ, членом СПЧ Генри Резником и поддержано Владимиром Путиным. Вадим Кудрявцев указал, что дела данной категории должны рассматриваться только судом присяжных, чтобы избежать любого воздействия для объективного и всестороннего их рассмотрения.
Адвокат заметил, что практика применения статей за коррупционные преступления показывает, что часто они используются для силового давления и обвиняемые по ним получают очень жестокое наказание, что не имеет ничего общего с целями наказания по УК РФ. В связи с этим, указал он, также вызывают тревогу у юридического сообщества слова председателя КС Валерия Зорькина о том, что нужно усложнить порядок подачи жалобы в Конституционный Суд РФ.
Статья взята с сайта Адвокатская газета
