26 ноября Верховный Суд РФ вынес Определение № 309-ЭС19-13850 по спору о взыскании Минобороны России с администрации ЗАТО «Звездный» Пермского края и двух хозяйственных обществ денежных средств за неправомерное использование по договору аренды земельного участка, который свыше 20 лет находился в муниципальной собственности.
Эксперты сошлись во мнении, что нижестоящие суды допустили грубейшие ошибки при применении норм материального и процессуального права. Как полагает один из экспертов, суды пришли к явно ошибочным выводам на фоне очевидности фабулы дела, и судебная коллегия ВС могла отказать в удовлетворении иска, не направляя дело на пересмотр. Другой считает, что нижестоящие суды фактически проигнорировали принцип публичной достоверности реестра, на который полагались арендаторы, а также не учли иные важные обстоятельства спора.
Обстоятельства дела
На основании решения Малого совета Пермского областного Совета народных депутатов от 15 июля 1993 г. администрация ЗАТО «Звездный» Пермского края зарегистрировала право муниципальной собственности на земельный участок, входящий в его границы. В сентябре 2009 г. участок был сдан в аренду ООО «Чистый город» для строительства полигона твердых бытовых и промышленных отходов.
Исходя из соглашения и договора перенайма, заключенного в сентябре 2011 г., права арендатора перешли к ООО «Полигон-Чистый город» (далее – общество), которое спустя три года передало права по договору перенайма транспортной компании «Орион» (далее – компания). В дальнейшем стороны договора аренды были вынуждены заключить соглашение о приостановлении своих договорных обязательств, в том числе по оплате аренды. В свою очередь, администрация ЗАТО отказала в выдаче разрешений на вырубку лесных насаждений на участке для строительства полигона.
Это было обусловлено тем, что в рамках дела № А50-627/2013 указанные сделки по передаче прав аренды были признаны судом недействительными по иску Минобороны РФ, которое потребовало изъять участок из незаконного владения администрации и компании. Суд счел, что отведенная в 1993 г. ЗАТО «Звездный» территория (в том числе спорный участок) является частью Пермского военного лесничества. Следовательно, она относится к федеральной собственности, поэтому администрация ЗАТО не имела полномочий распоряжаться данными землями. В 2015 г. спорный участок был возвращен министерству.
Далее Минобороны обратилось в суд с иском к администрации ЗАТО, обществу и компании о взыскании с них совокупного дохода от незаконной сдачи участка в аренду, а также процентов за пользование чужими денежными средствами с 1 октября 2009 г. по 1 февраля 2018 г. на общую сумму свыше 3,2 млн руб. В обоснование своих требований истец ссылался на то, что ответчики должны были знать о нахождении спорного участка в границах Пермского военного лесничества, соответственно, их действия по распоряжению землей были недобросовестными.
Суд первой инстанции удовлетворил иск, признав за истцом право требовать с ответчиков полученных и неполученных доходов в размере арендной платы, которую арендаторы должны были внести в период аренды до возврата участка истцу, а также процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных на сумму доходов. В решении отмечалось, что министерство не пропустило срок исковой давности, о чем заявляли ответчики. По мнению суда, течение срока исковой давности началось не ранее 10 марта 2015 г. (даты вступления в силу решения арбитражного суда Пермского края от 2 декабря 2014 г. по делу № А50-627/2013), а истекло 12 марта 2018 г. (последний день срока с учетом предыдущих выходных дней). Апелляция и кассация оставили данное решение в силе.
ВС указал, что, решая вопрос о взыскании дохода с неуправомоченных владельцев и арендаторов участка, следует учитывать правовой режим его использования.
В дальнейшем администрация ЗАТО обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд, который, изучив материалы дела № А50-7869/2018, выявил неправильное применение нижестоящими судами норм материального и процессуального права. Он также указал, что суды не исследовали обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения спора.
Со ссылкой на п. 12 Постановления Пленума ВАС РФ № 73 от 17 ноября 2011 г. Суд напомнил, что такие споры подлежат разрешению в соответствии с нормами ст. 303 ГК РФ, которая является специальной для регулирования отношений, связанных с извлечением доходов от незаконного владения имуществом. В силу ст. 1103 ГК они имеют приоритет перед общими правилами о возврате неосновательного обогащения. Данная норма применяется как при истребовании имущества в судебном порядке, так и в случае его добровольного возврата во внесудебном порядке.
Удовлетворение иска, основанного на положениях ст. 303 ГК (в отличие от правил п. 2 ст. 1102 Кодекса), подчеркивается в определении ВС, зависит от добросовестности поведения приобретателя, арендодателя и арендатора имущества. Лицо, распорядившееся чужим имуществом, и лицо, получившее от него имущество, считаются добросовестными, если они не знали и не могли знать об отсутствии у первого лица правомочий по распоряжению указанным имуществом.
Верховный Суд также пояснил, что установление добросовестности незаконного владельца позволит разграничить правовую принадлежность доходов и распределить расходы в соответствии со ст. 303 ГК. Презумпция добросовестности субъектов гражданских правоотношений предполагает, что бремя доказывания обратного лежит на стороне, заявляющей о недобросовестности этих действий. В рассматриваемом деле суду на основании представленных доказательств следовало установить, действовали ли эти лица недобросовестно – то есть знали или должны были знать о том, что их владение и распоряжение имуществом незаконно, – а также возможность извлечения дохода от использования ответчиками неосновательно приобретенного имущества и размер этого дохода.
Высшая инстанция сочла необоснованным вывод нижестоящих судов о том, что факт истребования участка свидетельствует о недобросовестности ответчиков, базировавшийся на преюдициальном значении судебных актов по делу № А50-627/2013. По мнению ВС, само по себе решение об истребовании участка у ответчиков в порядке ст. 301 ГК не может свидетельствовать о недобросовестном владении по смыслу ст. 303 Кодекса, поскольку имущество может быть истребовано и у добросовестного владельца, если оно выбыло из владения собственника помимо его воли или получено приобретателем безвозмездно.
Как пояснил ВС, в рассматриваемом деле суды не исследовали вопросы, касающиеся добросовестности действий арендодателя, полагавшегося на данные ЕГРН о регистрации права муниципальной собственности на спорный участок. «Каких-либо иных обстоятельств, опровергающих презумпцию добросовестности и свидетельствующих о том, что арендаторы (общество и компания) знали или должны были знать об отсутствии у администрации правомочий на сдачу участка в аренду, в судебных актах не приведено.
Суды также не устанавливали, когда ответчики узнали или должны были узнать о неправомерности владения спорным участком, осуществлялось ли пользование участком после получения информации о неправомерном владении», – отмечается в определении.
Верховный Суд также напомнил, что п. 1 ст. 303 ГК предусматривает два способа расчета дохода, который собственник может потребовать у недобросовестного владельца: доход, который недобросовестный владелец действительно извлек, и доход, который он должен был бы извлечь. При этом второй способ зависит от использования имущества в нормальном обороте – то есть сколько бы средний участник оборота извлек из пользования этим имуществом (Постановление Президиума ВАС от 4 декабря 2012 г. № 10518/12).
При решении вопроса о взыскании солидарно с арендодателя и арендатора как неуправомоченных владельцев участка денежных средств, подчеркивается в определении, суды должны устанавливать возможность извлечения дохода управомоченным лицом от правомерного использования спорного имущества с учетом его правового режима. В рассматриваемом деле спорный участок относится к землям лесного фонда и предназначается для использования в целях обороны. Следовательно, он ограничен в обороте. Собственник и владелец такого участка обязаны использовать его в соответствии с целевым назначением, поэтому использование этого участка по договору аренды для строительства полигона ТБО нельзя признать правомерным. «В связи с этим судам надлежало проверить, может ли быть признано обоснованным взыскание с администрации, общества и компании недополученных доходов за указанное, но неправомерное в рамках установленного правового режима его использование», – отметил ВС.
Кроме того, Суд указал на ошибочный вывод нижестоящих инстанций о начале течения срока исковой давности по таким спорам. Он пояснил, что срок давности по иску об истребовании недвижимого имущества из чужого незаконного владения начинает течь с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о том, что имущество находится во владении ответчика в отсутствие правовых оснований.
«Поскольку положения ст. 303 ГК РФ являются составной частью правил о виндикации, срок исковой давности по требованиям о виндикации и получении доходов от незаконных владельцев начинает течь с того момента, когда истец узнал или должен был узнать о том, что его имущество выбыло из его владения и незаконные владельцы извлекают от пользования доход. То обстоятельство, что требование о взыскании доходов может быть удовлетворено при условии виндицирования имущества в судебном порядке или добровольного возврата имущества незаконным владельцем, не свидетельствует о начале течения исковой давности с даты вступления в законную силу решения о виндикации или с даты возврата имущества», – подчеркнул ВС, отменив решения нижестоящих судов и направив дело на новое рассмотрение в первую инстанцию.
Эксперты пояснили, почему позиции нижестоящих судов вызывают удивление и вопросы
Комментируя «АГ» определение, юрист Eterna Law Сергей Степанов назвал обоснованным вывод ВС о незаконности решений нижестоящих судов. «Действительно, право собственности администрации ЗАТО на участок было зарегистрировано на основании решения Малого совета Пермского областного Совета народных депутатов в 1993 г. Заключая договор аренды в 2009 г., а также соглашения в 2011 г., администрация реализовывала законные полномочия собственника. Поскольку презумпция добросовестности администрации и арендаторов не была опровергнута Минобороны, взыскание полученных и неполученных доходов является неправомерным. Срок давности требований о взыскании доходов должен исчисляться не с момента вступления в законную силу решения об истребовании имущества, а с того момента, как истец узнал о получении этих доходов», – пояснил он.
В то же время удивление эксперта вызвала позиция нижестоящих судов, которые пришли к явно ошибочным выводам на фоне очевидности фабулы дела, а также тот факт, что спор был разрешен лишь в высшей судебной инстанции. «Поскольку фактические обстоятельства дела были установлены, Судебная коллегия ВС могла отказать в удовлетворении иска, не направляя дело на новое рассмотрение», – подытожил Сергей Степанов.
По мнению ведущего юриста Содружества земельных юристов Павла Лобачева, судебные акты нижестоящих инстанций вызывают ряд вопросов. «Ранее суд первой инстанции пришел к выводу, что истец, будучи законным собственником участков, несмотря на соответствующую запись в ЕГРН, не знал и не должен был знать о том, что они находятся во владении неуправомоченного лица. В рассматриваемом же деле суд сделал противоположный вывод в отношении третьих лиц – арендаторов участка – на основании того же набора обстоятельств, заявляя, что они действовали недобросовестно. Таким образом, нижестоящий суд фактически проигнорировал принцип публичной достоверности реестра недвижимости, на который полагались арендаторы», – пояснил он.
Собственнику имущества (особенно публичному образованию), полагает эксперт, должен вменяться более высокий стандарт надлежащего поведения по выявлению факта нахождения имущества в незаконном владении по сравнению с арендаторами. «Однако суды нижестоящих инстанций данные обстоятельства не учли, как и то, что обращение с иском об истребовании имущества означает, что не позднее этого момента лицо должно было знать о том, что незаконные владельцы извлекают из него доходы».
Павел Лобачев также отметил, что доводы судов о том, что всякое лицо, у которого истребовано имущество, действует недобросовестно, не соответствуют закону. «Сложно не согласиться с выводом ВС о том, что истребование может быть осуществлено и у добросовестного приобретателя, – подчеркнул он. – Таким образом, ВС справедливо направил дело на пересмотр».
Статья взята с сайта Адвокатская газета
