12 июля в Москве состоялся деловой завтрак «Семейное и наследственное право», организованный event-агентством «Событие». В рамках мероприятия адвокаты и юристы обсудили наиболее острые вопросы семейных и наследственных правоотношений в законодательстве и судебной практике. Поводом для проведения стало вступление с 1 июня 2019 г. в силу закона, которым в российское законодательство были введены институты совместного завещания и наследственного договора, а также уточнено регулирование наследования совместного имущества супругов.
Спикеры затронули новые институты наследственного права, подходы к совершенствованию семейного законодательства, вопросы защиты бизнеса от «семейных» проблем, а также актуальную судебную практику по семейным спорам.
С первым докладом выступила старший преподаватель кафедры гражданского права МГУ Ольга Дюжева, которая рассказала о концептуальном подходе к совершенствованию семейного законодательства в России. Она напомнила, что еще в 2017 г. заместитель председателя совета Исследовательского центра частного права им. С.С. Алексеева при Президенте РФ Лидия Михеева давала интервью, в котором заметила, что «концепции развития семейного законодательства у нас в стране нет». В этом интервью обозначен ряд проблем, с которыми сталкиваются практикующие юристы.
Ольга Дюжева утверждает, что в области семейного права до сих пор не решены отдельные фундаментальные вопросы, среди которых и проблема необходимости сохранности Семейного кодекса: «Последовать традиции большинства стран континентальной Европы, которые рассматривают семейно-правовые вопросы в разделах гражданских кодексов о лицах, либо не отходить от нашей советской традиции самостоятельного семейного законодательства?» Сама эксперт поддерживает второй вариант, отмечая при этом серьезные недостатки Концепции. Это, в частности, предложение сформулировать в СК понятие семейно-правовых сделок, отличное от определения сделки в ГК. Ученый полагает, что это создаст серьезные проблемы для практиков.
По ее мнению, один из наиболее непростых вопросов – сохранять ли нынешний режим общей совместной собственности супругов? До 1926 г. в Российской империи и СССР был прогрессивный для того времени раздельный режим. Однако этому есть объяснение: «До революции у женщин было имущество. Почему от этого режима так легко отказались в 20-е годы? Потому что имущества у граждан не было. При режиме раздельности муж покидал семью со всем имуществом, а жена оставалась без имущества, но с детьми, – объясняет Ольга Дюжева. – Сейчас наши граждане еще на настолько обеспечены, чтобы можно было отказаться от режима общей совместной собственности супругов». Она считает, что достаточно института брачного договора, которым супруги могут установить раздельный режим, указывая, что отмена режима общей собственности социально не обусловлена и может повлечь даже большие волнения, чем повышение пенсионного возраста.
По словам эксперта, правовые возможности не ограничиваются двумя указанными конструкциями. Не так давно первый заместитель председателя совета Исследовательского центра частного права Андрей Егоров на одной из конференций предложил не очень популярную в мире вещь – режим отложенной общности: в браке режим раздельный, но при его расторжении имущество супругов объединяется и делится пополам. Ольга Дюжева согласна, что это сложная конструкция, однако утверждает, что в тех странах, где этот институт существует, он работает успешно.
Заканчивая свое выступление, ученый отметила, что российский Семейный кодекс – стабильный документ, поскольку существенные изменения в него вносятся довольно редко, а также выразила сожаление по поводу того, что его потенциал используется не в полной мере.
Проблемы семейного права
Партнер юридической фирмы Petrol Chilikov Олеся Петроль осветила базовые, с ее точки зрения, спорные семейно-правовые вопросы. Она обратила внимание слушателей на тот факт, что ГПК не относит требование о разделе совместно нажитого имущества россиян, которое находится на территории иностранного государства, к исключительной компетенции иностранных судов. Поэтому, если иное не предусмотрено международным договором, такого рода иски подлежат рассмотрению российскими судами общей юрисдикции.
Юрист затронула проблему злоупотребления со стороны супругов при банкротстве: «Как только начинается банкротство, появляются брачные договоры, соглашения о разделе – разные практики, направленные на недобросовестную защиту имущества от кредиторов. Эти практики пресекаются Верховным Судом», – отметила она.
В отдельных случаях остро встает вопрос об исковой давности: в частности, когда финансово «сильный» супруг скрывает свое имущество. Олеся Петроль напомнила, что, по мнению ВС, в данном случае исковую давность необходимо исчислять не с того момента, когда второй супруг узнал о наличии скрываемого имущества, а с того дня, когда он узнал о нарушении своих прав в отношении этого имущества. Например, при продаже такого имущества он не получил свою часть стоимости.
Юрист отметила парадоксальность ситуации: в российском семейном праве действует презумпция общей совместной собственности супругов, но при этом их долги, по общему правилу, предполагаются раздельными. По ее словам, ВС пытался в проекте разъяснений по банкротству граждан высказаться по этому вопросу, но это разъяснение не вошло в итоговый документ. Олеся Петроль упоминает один случай, который помогает в ситуации больших корпоративных мошенничеств, – преступные деликты. По ним есть прямая норма: если приговором суда установлено, что общее имущество супругов было приобретено за счет средств, полученных одним из супругов преступным путем, взыскание может быть обращено на их общее имущество.
Старший юрист ФБК Legal Анастасия Суворова рассказала о смежном вопросе: судьбе семейных кредитов при разводе. Она отметила, что общий долг – это обязательство, которое возникло по инициативе обоих супругов в интересах семьи или которое является обязательством одного супруга, но все полученное было использовано на нужды семьи. Он осветила три основных подхода судов к распределению общих долгов.
Согласно первому распределение долга между супругами не изменяет условия ранее заключенного кредитного договора без согласия на это кредитора и заключения соответствующего соглашения. Второй гласит: при определении долей в общих долгах не производится раздел долга или замена должника в обязательстве, а устанавливается часть долга, которую должник по кредитному обязательству вправе требовать при исполнении обязательства. В соответствии с третьим взыскание допустимо исключительно в части фактически выплаченного долга.
«Семейные» риски для бизнеса
Адвокат, руководитель практики Boytsova Private Family Lawyers КА г. Москвы «Центр правовых экспертиз» Елена Бойцова рассказала, как защитить бизнес от семейных неурядиц. Она выделила две основных проблемы для предпринимателя: раздел имущества супругов и смерть владельца бизнеса с последующим наследованием.
Относительно первого вопроса Елена Бойцова указала, что общей совместной собственностью супругов считается имущество, приобретенное на имя одного из супругов, и имущество, хотя и приобретенное до брака, но признанное общей совместной собственностью в судебном порядке. По ее словам, относительно долей в уставном капитале и акций, приобретенных супругами в одной компании, существуют разные позиции: одни суды признают такое имущество совместной собственностью, другие – долевой.
Относительно способов раздела бизнеса в браке адвокат отметила соглашение о разделе имущества, брачный договор, решение суда о разделе или о выделе доли супруга-должника. После расторжения брака применяются те же способы, за исключением брачного договора.
Елена Бойцова предупредила о непредсказуемости судебного раздела бизнеса, выделив три варианта. Вполне логичные решения: раздел, пропорциональный долям супругов в общем имуществе (обычно в равных долях), и оставление доли (акций) супругу-бизнесмену. Однако возможна и передача доли (акций) супругу, не занимающемуся ведением бизнеса. Адвокат напомнила о рисках непроведения раздела бизнеса: последующее неожиданное инициирование одним из супругов такого раздела, рейдерский захват через раздел имущества бывших супругов и наследование половины доли в бизнесе супругом.
Применительно к наследованию по закону Елена Бойцова напомнила, что оно ведет к дроблению бизнеса. Она обратила внимание на следующие способы защиты от этого: написание завещания (в том числе совместного), создание наследственного фонда, исключение супружеской доли при наследовании бизнеса при помощи брачного договора, покрытие обязательной доли в бизнесе предоставлением иного имущества, заключение наследственного договора.
Адвокат также отметила, что возможно предусмотреть защитные формулировки от вхождения наследников в уставе ООО, в котором можно указать, что доли в уставном капитале не переходят к наследникам или что переход доли к наследникам допускается только с согласия остальных участников общества. В свою очередь устав публичного и непубличного акционерных обществ не может содержать запрета на вхождение наследников в состав акционеров.
Капитализация алиментов при банкротстве
Председатель Национальной ассоциации специалистов по банкротству и управлению проблемными активами «Банкротный Клуб» Олег Зайцев отметил, что законодательство о банкротстве и семейное право крайне сложно работают вместе. По его мнению, это объясняется консервативностью нашего семейного законодательства.
В качестве особенностей алиментных обязательств он отмечает их длительность и неопределенность срока в случае необходимости содержания, например, престарелых родителей. При банкротстве гражданина в целях исполнения его алиментных обязательств возможно применение капитализации, то есть единовременной выплаты суммы всех алиментов. Противники капитализации, по его словам, замечают, что у физического лица ликвидируется накопившаяся имущественная масса, но оно не лишено возможности в дальнейшем формировать новую, банкротство же по своей сути предполагает освобождение от долгов с целью начать «новую экономическую жизнь».
Олег Зайцев отметил, что можно выделить три основные ситуации, которые могут возникнуть в жизни любого банкрота и свидетельствуют о необходимости капитализации в интересах слабой стороны алиментного правоотношения: смерть, получение инвалидности и осуждение к лишению свободы. Однако он тут же обратил внимание на другую сложность: смысл алиментных обязательств заключается в необходимости обеспечения определенного уровня жизни лица, которое само не может этот уровень обеспечить. По мнению юриста, крайне рискованно вручать такому лицу серьезную сумму, особенно в тех случаях, когда фактическим получателем денег является мать ребенка, в пользу которого единовременно выплачены алименты вплоть до его совершеннолетия.
В качестве возможного способа преодоления указанной проблемы Олег Зайцев предлагает рассмотреть создание фонда в интересах лица, которому выплачиваются алименты. Преимущество этого способа также в том, что при учреждении фонда возможно указание на его цель в случае смерти указанного лица: выплата средств кредиторам по банкротству.
Новые институты наследственного права
Председатель комиссии Московской городской нотариальной палаты по методической работе и изучению практики применения законодательства в сфере нотариата, нотариус Марина Герасимова рассказала о совместных завещаниях и наследственном договоре.
По ее словам, нововведения создают немало проблем на практике. Так, один из супругов может отменить совместное завещание даже после смерти другого. В случае такой отмены возникает вопрос, что делать наследнику, если он уже оформил свои права? Нотариус полагает, что было бы лучше, если бы ретроактивного эффекта такой отмены не было и оформленное имущество осталось бы у наследника. По ее мнению, иное породит множество проблем: необходимость реституции, истребования из чужого незаконного владения, выплаты компенсаций.
Нотариус отметила, что для совместных завещаний крайне проблематично соблюдение тайны завещания после смерти одного из супругов, когда второй еще жив. В силу прямого указания закона в этом случае нотариус вправе разглашать только сведения, относящиеся к последствиям смерти этого супруга. Фактически эта проблема относится к структуре совместного завещания: как составить его таким образом, чтобы нотариус мог разгласить сведения относительно распоряжения умершего супруга и не нарушить тайну завещания второго? Что делать в случае необходимости передачи завещания в суд для его оспаривания? Существует предложение разделять волеизъявления супругов и излагать их на разных листах. Марина Герасимова не согласна с этим решением, поскольку завещание является односторонней сделкой, что предполагает наличие в нем единой воли.
Общая проблема совместного завещания и наследственного договора – вопрос обязательной доли. Возможна ситуация, когда один из супругов умер, однако в совместном завещании предусмотрено наследование только после смерти последнего из супругов. И даже если умерший раньше супруг имеет наследников, которые вправе претендовать на обязательную долю, сделать исключение в их пользу и выделить обязательную долю до смерти второго супруга невозможно, поскольку законодательством этот вариант не предусмотрен.
Применительно к наследственному договору встает вопрос формы. Например, не ясно, могут ли его, как и совместное завещание, удостоверять органы местного самоуправления.
Если в отношении одного и того же имущества заключено несколько наследственных договоров с разными лицами, нотариусу необходимо руководствоваться тем договором, который был заключен ранее. Однако эта норма не имеет правового смысла, поскольку совершение завещания отменяет ранее заключенный наследственный договор. То есть существует хоть и другой, но законодательно закрепленный способ обхода указанного правила.
Партнер ФБК Право Александр Ермоленко отметил, что он, как практик, не хотел бы столкнуться с новыми институтами наследственного права в ближайшее время. Он не считает возможным порекомендовать клиенту их применение, потому что неясно, как они будут работать.
Юрист поинтересовался, какие преимущества Марина Герасимова может отметить в нововведениях. Нотариус призналась, что она не видит никаких преимуществ в совместном завещании. Наследственный договор, с ее точки зрения, – более интересный инструмент. По ее словам, Федеральная нотариальная палата выступала против нововведений и говорила, что в ином случае нельзя сохранять такие консервативные институты, как обязательная доля и направленные отказы, последний из которых явно противоречит сути наследственного договора. При этом нотариус полагает, что наследственный договор – вполне жизнеспособный механизм, если более обдуманно подойти к его содержанию. В настоящий же момент высока вероятность, что указанный договор не будет применяться на практике в силу излишней уязвимости наследника в нем.
По мнению Марины Герасимовой, несомненным плюсом является отход от излишней консервативности наследственного права. Она выразила надежду, что практика и законодатель в дальнейшем смогут доработать как минимум наследственные договоры до того уровня, чтобы они заработали.
Использование иностранных механизмов при наследовании семейного капитала
Данный вопрос осветил глава юридического департамента UFG Wealth Management Николай Варгасов. Он отметил недостатки российских механизмов. В отношении завещания это – выделение супружеской доли, заморозка активов на полгода, долги наследодателя и недопустимость отказа от части наследства. Наследственный фонд, в свою очередь, имеет такие минусы, как невозможность создания его при жизни и неблагоприятный налоговый режим.
Из иностранных механизмов Николай Варгасов выделил частный фонд, который дает возможность сохранить состояние, при необходимости оградить наследников от управления и поручить управление выбранной команде, заранее поставить задачи по управлению активами и очертить каналы распределения доходов от управления (например, часть отдать семье, а часть – на благотворительность).
Также юрист обратил внимание коллег на интересные случаи: развод Владимира Потанина (защита бизнеса от требований бывшей супруги о признании бенефициарных прав на выплаты из траста), развод Дмитрия Рыболовлева (многолетние судебные тяжбы вокруг ареста активов траста и признания бенефициарных прав супруги на выплаты из траста), частный фонд Бориса Минца (позволяет финансировать семейный проект «Музей русского импрессионизма» и разграничить реализовавшиеся бизнес-риски и филантропию).
https://www.advgazeta.ru/rss.php
