Дело о похищении и уничтожении Казанской иконы Божьей Матери слушалось в Казанском окружном суде 25 ноября 1904 года. Оно привлекло огромное внимание публики по всей стране, да и сегодня, по прошествии 115 лет, продолжает будоражить воображение любителей загадок и поисков пропавших ценностей, верящих, что икона не погибла, а была надежно спрятана от людских глаз. Для человека же, интересующегося историей адвокатуры, в данном деле, по нашему мнению, скорее будет важна общественная обстановка, в которой пришлось работать адвокатам.
Первая страница «Сказания о Казанской иконе Богородицы…»
Источник заимствования: https://dlib.rsl.ru/viewer/pdf?docId=01009994091&page=9&rotate=0&negative=0
Обретение одной из самых чтимых русским православием икон произошло в XVI веке после страшного пожара в Казани, уничтожившего немалую часть города. По словам священника казанской Гостинодворской церкви Ермолая, позже принявшего монашество и ставшего знаменитым в годы Смуты патриархом Гермогеном, десятилетней девочке Матроне явилась во сне Богородица и велела указать людям на место на пожарище, где под землей на метровой глубине и была обнаружена икона1. Участие этой иконы в событиях Смутного времени, закончившихся изгнанием интервентов и восстановлением государственного порядка, сделало ее одной из наиболее почитаемых в России. В 1649 году царь Алексей Михайлович велел праздновать 22 октября Казанской иконе «во всех городах по вся годы». В подтверждение нового статуса святыни при Коломенском царском дворце была заложена домовая церковь в честь Казанской иконы. Позднее в ее честь были названы сотни храмов и монастырей по всей бывшей империи.
Казанский Богородицкий монастырь
Источник заимствования: https://foma.ru/wp-content/uploads/2014/10/Kazanskaja_12.jpg
История странствий оригинала иконы к XIX веку была уже весьма запутанной, но по официальной точке зрения, подтверждаемой большинством исследователей, она находилась в Казанском Богородицком девичьем монастыре. Именно оттуда в ночь на 29 июня (12 июля) 1904 года икона была похищена вместе с образом Спасителя в драгоценных ризах. Обе иконы были украшены драгоценностями на сумму до 100 тысяч рублей; были украдены также деньги в сумме около 350 рублей из свечных ящиков. В начале третьего часа ночи послушница услышала крик «караул!», раздавшийся со стороны колокольни. Она позвала нескольких работников, и в подвале ими был обнаружен запертым монастырский сторож Федор Захаров. При осмотре собора были найдены следы взлома. Захаров на следствии показал, что при обходе увидел на задней паперти собора четырех мужчин, которые, угрожая ему револьвером и ножом, закрыли его в подвале.
Варфоломей Чайкин и Прасковья Кучерова
Источник заимствования: https://vera-eskom.ru/wp-content/uploads/2018/09/Vor-Stoyan-CHaykin-s-sozhitelnicey.jpg
Следствие через пару дней вышло на золотых дел мастера Максимова, заказавшего для своего покупателя Федора Чайкина мощные разжимные щипцы, которые по некоторым признакам могли быть использованы для взлома дверей собора; после некоторого запирательства мастер сообщил, что последний несколько раз угрожал ему револьвером, требуя молчать о заказе. Выяснилось также, что Максимов продал нескольким лицам жемчуг, по описанию схожий с украшением похищенных икон.
Во время тщательного четырехдневного (!) обыска в доме, где жил Чайкин, полиция обнаружила множество фрагментов украденного (жемчужины, серебряные детали, разноцветные камни, обрезки риз и т.п.). В печи в золе нашлись обгорелые жемчужины, гво́здики, проволока и кусочки материи. Монахини опознали в найденном фрагменты похищенного в соборе. 5 июля Чайкин и его сожительница Кучерова были задержаны на пароходе в Нижнем Новгороде. Был установлен «подельник» Чайкина Ананий Комов; также возникли сильные подозрения в отношении сторожа, который, как выяснилось, был хорошо знаком с Чайкиным и, по мнению следователей, тоже был причастен к ограблению. Малолетняя дочь Кучеровой рассказала, что видела, как Чайкин и Комов разрубили иконы, а мать Кучеровой Елена Шиллинг сожгла их в печке.
Икона Казанской Божьей Матери (список XVIII в.)
Источник заимствования: https://foma.ru/kazanskaya-ikona.html
Чайкин, оказавшийся на самом деле «по пачпорту» крестьянином Варфоломеем Андреевичем Стояном, известным полиции «клюквенником» (вором, специализировавшимся на краже церковной утвари), и другие участники преступления довольно быстро начали давать показания; при этом каждый из них всячески выгораживал себя и «топил» другого. По итогам расследования Чайкин, Комов, Максимов и Захаров были обвинены в том, что «по предварительному между собой соглашению и имея при себе оружие, коим могли причинить смерть или увечье, в ночь на 29 июня в г. Казани из запертого собора в честь явления Казанской Божией Матери тайно похитили: а) святые иконы Казанской Божией Матери и Спасителя в драгоценных ризах и б) из свечных шкафов с лишком 3000 руб. незаписанных в церковные книги денег, причем для совершения означенных похищений сломили замок у западных дверей собора…»; Кучерова и Шиллинг обвинялись в том, что «не принимая никакого участия в самом содеянии совершенных вышеуказанными лицами описанных преступлений, уже после их совершения принимали меры к сокрытию похищенного, зная обстоятельства, при которых были учинены похищения»2.
По назначению суда (казанские адвокаты организованно и категорически отказались по соглашению защищать святотатцев) обвиняемых защищала группа адвокатов: Тельберг (защитник Чайкина), Ушаков (Комова), Бабушкин (Максимова), Лаврский (Захарова), Ясевский (Кучеровой) и Миролюбов (Шиллинг). Все они были присяжными поверенными (Бабушкин, Ясевский, Лаврский) или помощниками присяжных поверенных (Тельберг, Ушаков, Миролюбов) Казанской судебной палаты.
Помощник присяжного поверенного Георгий Тельберг
Источник заимствования: https://upload.wikimedia.org/wikipedia/ru/0/0d/Тельберг_Георгий_Густавович.jpg
Наиболее интересной фигурой в команде защитников сегодня представляется Георгий Густавович Тельберг, пришедший в адвокатуру незадолго до процесса с университетской скамьи. Он согласился защищать Чайкина после того, как несколько более опытных адвокатов под разными предлогами отказались от бесперспективного и ввиду господствующих эмоций опасного поручения. Сын обрусевшего шведа, он еще до начала судебных заседаний стал главным объектом нападок черносотенной печати. «Телеграф и газеты так дружно переврали мою фамилию, что последняя трансформация в одной провинциальной газете выглядела следующим образом: “Известный еврей Шальберг нанялся за сто тысяч рублей защищать гнусного святотатца; вся христианская адвокатура возмущена очередной еврейской наглостью”.
Будучи от рождения христианином, и притом очень кротким, я прямо испугался, не вызову ли я волны еврейских погромов»3. Позже Тельберг станет преподавателем истории права сначала в Казанском, а затем – в Московском университете, активным деятелем кадетской партии. В годы Гражданской войны – министр юстиции, позже – заместитель председателя колчаковского Временного Всероссийского правительства (отправлен в отставку из-за несогласия с диктаторскими замашками адмирала), в эмиграции жил и работал по специальности в Харбине, Циндао, США.
Константин Викторович Лаврский
Источник заимствования: https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/thumb/2/2c/Lavrskiy_KV.jpg/800px-Lavrskiy_KV.jpg
Яркой была биография Константина Викторовича Лаврского. Окончив Нижегородскую гимназию, он поступил в Казанский университет, откуда в 1864 году был исключен за участие в так называемом «Казанском заговоре» в поддержку польского восстания 1863 года и приговорен к каторге (помилован в 1867 году). Активно занимался журналистикой, сотрудничал в либеральной печати и был выслан в Вологодскую губернию за антиправительственную публикацию. Как адвокат занимался в основном защитой крестьян, часто выступал безвозмездно. В 1906 г. был избран депутатом 1-й Государственной думы (входил во фракцию трудовиков).
Никандр Иванович Миролюбов с супругой
Источник заимствования: https://ic.pics.livejournal.com/sergey_v_fomin/72076302/2472295/2472295_600.jpg
Никандр Иванович Миролюбов, хотя и был некоторое время помощником присяжного поверенного, выбрал научную карьеру. Приват-доцент кафедры уголовного права и процесса Казанского университета с 1903 года, он преподавал всю жизнь – 15 лет в Казани, после – в Иркутске, Владивостоке и Харбине. Впрочем, пришлось ему позаниматься и практической криминалистикой: в 1917-м Временное правительство назначило его прокурором Казанской судебной палаты, и в этом качестве он в Сибири надзирал за следствием по делу об убийстве царской семьи, ведущемся Н.А. Соколовым. Многие документы этого следствия сохранились и доступны сегодня благодаря Н.И. Миролюбову. О других защитниках известно немногое.
Сергей Викторович Дьяченко
Источник заимствования: https://pbs.twimg.com/media/ByAG4oGIIAAtMJy.jpg
Накануне процесса в «Казанском телеграфе» появилась анонимная статья, дышащая негодованием в адрес тех, кто осмелился согласиться защищать святотатцев. В связи с этим от имени защитников присяжный поверенный Бабушкин, бывший неформальным лидером команды, обратился к суду с просьбой особо разъяснить присяжным смысл судебной защиты. Председательствовавший в процессе Сергей Викторович Дьяченко произнес замечательную речь, в которой, в частности, заметил, что «закон предоставляет и самым тяжким преступникам иметь защитников. Какое бы гнусное и возмутительное обвинение ни тяготело над подсудимым, закон вменяет суду в обязанность дать ему защитника, и горе защите, которая отказывается от исполнения этой тяжелой, но священной задачи: представить суду те данные, которые могут повлиять на смягчение участи подсудимого. В условиях жизни подсудимого, воспитания, в обстановке защитник должен тщательно искать все, что может быть истолковано в его пользу, и представить их суду»4.
Задача перед адвокатами, действительно, стояла нелегкая: уж слишком много следов было оставлено их подзащитными, слишком много свидетелей что-то видели, что-то слышали. Поэтому кто-то из защитников (например, Тельберг) больше взывал к милосердию, чем разбирал неувязки обвинения. Добиться успеха удалось лишь опытному Лаврскому: доказательства против его клиента были самыми неочевидными, да и самый вид дряхлого, постоянно плачущего старика на контрасте с красноречиво уголовными физиономиями других обвиняемых склонял присяжных к проявлению милосердия.
Ананий Комов и Федор Захаров
Источник заимствования: https://dlib.rsl.ru/viewer/01003729896#?page=25
В результате трехдневного процесса Варфоломей Чайкин (Стоян) был осужден на 12 лет каторжных работ, Ананий Комов – на 10 лет. Максимов был определен на 2 года 8 месяцев в исправительные арестантские отделения. Прасковью Кучерову и Елену Шиллинг приговорили к 5 месяцам 10 дням тюрьмы. Сторож Федор Захаров, подозревавшийся в пособничестве, был оправдан.
Варфоломей Чайкин (Стоян)
Источник заимствования: https://tatmitropolia.ru/www/news2018/4/296d305598_595.jpg
С Чайкиным в тюрьме, судя по всему, произошли некоторые метаморфозы. Он более не запирался и обстоятельно рассказывал полицейским чинам, выпытывавшим у него, не сохранились ли иконы (ходили, да и сейчас продолжают циркулировать упорные слухи, что он продал старинную икону богатым московским старообрядцам, охотившимся за книгами и иконами «дониконовского» письма), об обстоятельствах совершенного преступления. Он говорил: «Мне не хочется, чтобы непорядочные люди шантажировали моим именем и вводили в заблуждение утверждением, что иконы целы». Чайкин объяснил и мотивы своего поступка.
Он показывал 29 июня 1912 года: «Мне ужасно хотелось тогда доказать всем, что икона вовсе не чудотворная, что ей напрасно поклоняются и напрасно ее чтут, что я сожгу ее и никакого не случится чуда: сгорит и все». Он сам отмечал происшедшие в нем за годы заточения перемены. Вспоминая, как при ограблении одного монастыря он пытался вытащить из раки мощи какого-то святого и выбросить их прочь, он добавил: «Теперь бы я всего этого и не подумал бы сделать. Хотя я и неверующий, но я понимаю, что ничего не стоящая для меня вещь может быть для других святыней»5.
1 См. Повесть и чудеса Пречистой Богородицы, честного и славного Ее явления образа, иже в Казани. Списано смиренным Ермогеном, митрополитом Казанским http://tvorenia.russportal.ru/index.php?id=saeculum.xv.e_05_0001.
2 Процесс о похищении Казанской явленной иконы Божией Матери. С портретами подсудимых и полными речами обвинителя и защитников. М., 1905. С. 24.
3 Похищение чудотворной. Публикация воспоминаний Георгия Густавовича Тельберга, назначенного адвокатом к вору, укравшему Казанскую икону // Родина, 1999. № 4. С. 60.
4 Процесс…, с. 9.
5 Гернет М.Н. История царской тюрьмы. В 5-и томах. Т. 5. М., 1963. С. 234.
advgazeta.ru
