Как писала ранее «АГ», 27 ноября Президиум Верховного Суда утвердил Обзор судебной практики ВС РФ № 3 за 2019 г. Документ содержит 69 правовых позиций, 15 из которых представлены Судебной коллегией по гражданским делам.
Эксперты «АГ» прокомментировали наиболее интересные, по их мнению, разъяснения. При этом один из них отметил, что обзор посвящен судебным ошибкам первой и апелляционной инстанций, многие из которых являются грубейшими.
Коллегия разъяснила рассмотрение разных категорий споров: связанных с реализацией гражданских прав и свобод, возникающих из договорных, обязательственных, жилищных, наследственных и семейных отношений, а также возникающих вследствие причинения вреда. Кроме того, рассмотрены процессуальные вопросы, возникающие у судов при рассмотрении гражданских дел.
По словам адвоката МКА «Центрюрсервис» Ильи Прокофьева, раздел обзора, посвященный гражданским делам, нельзя назвать инновационным и содержащим какие-либо разъяснения, способные существенно повлиять на судебную практику. «Все проблемные споры уже ранее были разъяснены Верховным Судом, поэтому сложилась довольно устойчивая практика по применению таких норм права, – полагает он. – В целом весь обзор посвящен судебным ошибкам, допущенным при рассмотрении дел в первой и апелляционной инстанциях, многие из которых являются грубейшими».
Вместе с тем эксперт выразил надежду на то, что новое обобщение практики ВС поможет судам разобраться в тонкостях применения базовых норм гражданского права и избежать в дальнейшем необоснованного нарушения прав граждан неправильным применением норм материального и процессуального права.
Эксперты «АГ» обратили внимание на восемь правовых позиций Суда.
Реализация гражданских прав и свобод
В п. 5 обзора отмечено, что обращение гражданина в органы власти (включая правоохранительные) по поводу предполагаемых нарушений закона в целях проведения проверки и устранения нарушений само по себе не является основанием для удовлетворения иска о защите деловой репутации лица, в отношении которого состоялось такое обращение. Такое правило действует даже в том случае, если убеждения автора оказались ошибочными.
В комментарии «АГ» руководитель проектов Бюро присяжных поверенных «Фрейтак и Сыновья», к.ю.н. Виктор Спесивов отметил, что ВС РФ остался в правовом поле и не поддался нагнетаемой масс-медиа атмосфере о якобы запрете критики любых действий властей, тем более что истцом в данном деле была всего лишь управляющая компания. «Во-первых, обращение в органы государственной власти в целях проведения проверки, даже если убеждения автора обращения оказались ошибочными, не означает распространения порочащей информации. Во-вторых, возложение обязанности по направлению письменных извинений, по сути, является обязательством по отказу от собственного мнения, что незаконно, при этом извинение в принципе не предусмотрено как способ судебной защиты чести, достоинства и деловой репутации», – пояснил эксперт.
Договорные отношения
Согласно п. 6 документа, завышение цены договора купли-продажи само по себе не свидетельствует о недобросовестности продавца, об обмане или о злоупотреблении с его стороны.
Виктор Спесивов назвал рассматриваемое дело весьма любопытным. «В последнее время (в том числе в моей практике) получило распространение заключение так называемых договоров «купли-продажи бизнеса», когда продается совокупность вещей, оцениваемых дороже именно в силу их размещения в определенном месте, которое ассоциируется у людей с определенной услугой, работой или товарами. То есть меняется хозяин бизнеса без смены наименования и, соответственно, потери клиентской базы. При этом, если магазин, салон или иной объект находились в арендованном помещении, логично, что продавец бизнеса не может гарантировать продолжение арендных отношений с новым покупателем», – отметил он.
Эксперт добавил, что ценность рассмотренного дела состоит именно в том, что ВС РФ подтвердил законность договора купли-продажи бизнеса и обоснованность более высокой цены бизнеса по сравнению с совокупностью цен предметов движимого имущества, входящих в данный бизнес. Кроме того, ВС РФ напомнил судам, что именно следует понимать как обман при применении ст. 179 ГК РФ.
Согласно п. 7 обзора, для признания прикрывающей сделки недействительной в связи с ее притворностью необходимо установить действительную волю всех сторон сделки на заключение иной (прикрываемой) сделки. Действующее законодательство не предусматривает возможность признания заключенной сделки одновременно как притворной, так и совершенной под влиянием обмана.
Илья Прокофьев отметил, что в ВС подробно разъясняет, по какой причине указанные основания являются взаимоисключающими. «Такие выводы выглядят вполне логичными, однако в судебной практике часто встречаются проблемы, связанные с неверным выбором основания признания сделки недействительной. Необычным в приведенном в обзоре деле также является то, что истцом по иску о признании сделки притворной является сама сторона сделки, поскольку чаще всего по таким основаниям сделку оспаривают третьи лица, чьи права и интересы затрагиваются совершенной сделкой», – пояснил адвокат.
По словам Виктора Спесивова, рассматриваемое дело свидетельствует о вопиющей неграмотности некоторых судов в вопросах материального права. «Суды первой и апелляционной инстанций не учли, что сделка не может быть одновременно заключенной под влиянием обмана и притворной. Таким образом, они прямо нарушили требования действующего законодательства, применив реституцию к притворной сделке. Их выводы по данному делу в принципе кажутся несколько сомнительными и ангажированными и более напоминают «отъем» проданной квартиры под надуманным предлогом. В связи с этим очень хорошо, что Верховный Суд РФ обратил внимание на данное дело», – полагает эксперт.
Обязательственные отношения
В п. 8 Коллегия разъяснила, что лицо, которому судебным приставом-исполнителем на основании акта о наложении ареста (описи имущества) передано на хранение арестованное имущество должника, несет обязанности хранителя, предусмотренные положениями ст. 891 и 900 ГК РФ, и отвечает за утрату, недостачу или повреждение вещей, принятых на хранение, по основаниям, предусмотренным ст. 401 ГК РФ.
В соответствии с п. 9 документа действующее законодательство исходит из презумпции виновности образовательного или иного учреждения в причинении вреда несовершеннолетним во время его нахождения под надзором такого учреждения. Следовательно, данное учреждение, в стенах или на территории которого несовершеннолетний находился в момент причинения им вреда, является соответчиком в спорах по требованиям о возмещении вреда, заявленным родителем несовершеннолетнего исходя из ст. 1073 ГК РФ.
Виктор Спесивов отметил, что в указанном деле ВС напомнил образовательным учреждениям, что они несут ответственность за доверенных им детей не только во время занятий, но и в любое время, пока последние находятся на их территории. Он с сожалением отметил, что «разборки» подростков на территории школы после уроков – это повседневная реальность, и потому недопустимы как попустительство к этим фактам агрессии со стороны образовательных учреждений, так и их самоустранение от ситуации.
Партнер юридической компании Law & Commerce Offer Виктория Соловьёва полагает, что в рассматриваемом случае Верховный Суд определил факторы, свидетельствующие о нахождении ученика под надзором школы, в целях привлечения школы к ответственности за вред, причиненный ученику. По ее мнению, к территории такого учреждения относятся не только само здание школы, но и закрепленная за нею территория, а окончание учебного процесса не свидетельствует о прекращении надзора за учеником.
«Несмотря на важность выводов ВС РФ для формирования правоприменительной практики, при их анализе возникают вопросы, на которые Суд так и не ответил, – полагает эксперт. – В частности, непонятно, что считать территорией школы, ведь зачастую некоторые территории, которые использует школа (например, стадионы) в силу сложившейся традиции являются частью социальной инфраструктуры. Они используются жителями и спортивными школами и могут не иметь ограждения и пропускного режима, в таком случае вопросы использования таких территорий нуждаются в серьезной проработке».
Виктория Соловьева добавила, что также возникает вопрос относительно определения временного периода, в течение которого образовательное учреждение несет ответственность. «Верховный Суд определил, что таким временем является 20 минут после окончания занятий учащегося. Однако особенности режима рабочего времени и времени отдыха педагогических и иных работников организаций, осуществляющих образовательную деятельность, где установлено положение о привлечении к дежурствам педагогических работников не позднее 20 минут после окончания их последнего занятия, нормативно утверждены приказом Минобрнауки РФ от 11 мая 2016 г. № 536. Занятия учеников и учителей могут заканчиваться в разное время. При этом приказ регулирует трудовые отношения между образовательным учреждением и работником. Представляется необоснованным распространять действие данного приказа на отношения между образовательным учреждением и учащимися, которые не являются трудовыми и регулируются ГК РФ и Законом об образовании в РФ», – считает юрист. По ее мнению, вывод ВС в части определения временного периода, в течение которого образовательное учреждение несет ответственность, можно считать нормообразующим.
Жилищные отношения
В п. 10 обзора отмечено, что дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, лица из их числа признаются нуждающимися в жилом помещении, предоставляемом по договору найма специализированного жилого помещения, если они не являются нанимателями или членами семей нанимателей жилых помещений по договорам социального найма либо собственниками жилых помещений. При этом не имеет значения возможность проживания указанных лиц в жилом помещении, собственником которого они не являются.
«Это разъяснение не формирует новую практику применения законодательства, а просто прекращает правовой «беспредел» в споре сироты и чиновничества, незаконно отказавшего в предоставлении жилого помещения. Очень грустно, хотя и неудивительно, что только ВС РФ может заставить «слуг народа» исполнять свой долг, а не отказывать сиротам под любым предлогом (местные суды, видимо, боятся противоречить местной исполнительной власти). Впрочем, настораживает в этой ситуации то, что спор вновь направлен в суд первой инстанции, хотя все имеющие значение для дела обстоятельства были исследованы, а потому еще неизвестно, чем он закончится», – отметил Виктор Спесивов.
Согласно п. 11, при рассмотрении споров о предоставлении вне очереди жилого помещения по договору социального найма гражданам, страдающим тяжелыми формами хронических заболеваний, судам следует устанавливать надлежащего ответчика по делу, на котором лежит обязанность по обеспечению нуждающихся в жилых помещениях малоимущих граждан жилыми помещениями.
Споры из наследственных отношений
Как следует из п. 12 документа, отсутствие на момент смерти наследодателя регистрации принадлежащего ему транспортного средства в органах ГИБДД не является препятствием к его наследованию.
Виктор Спесивов отметил, что вышеуказанное разъяснение неоднократно будет использоваться для отстаивания позиции в наследственных спорах. «На практике и нотариусы, и суды зачастую придерживаются позиции, что автомобиль, отметка о собственнике которого не внесена в базу ГИБДД, не входит в наследственную массу, проводя аналогию с регистрацией права собственности на недвижимость. Однако, как верно отметил Верховный Суд, регистрация транспортных средств носит учетный характер и не служит основанием для возникновения на них права собственности, поэтому ссылка на отсутствие регистрации автомобиля в ГИБДД как на основание невключения его в наследственную массу несостоятельна», – пояснил эксперт.
В п. 13 обзора отмечено, что срок исковой давности по оспариванию завещания, совершенного гражданином, не способным понимать значение своих действий и руководить ими, начинает течь со дня, когда заинтересованное лицо узнало или должно было узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания завещания недействительным. Предыдущее завещание не влечет наступления правовых последствий в связи с открытием наследства до признания последующего завещания недействительным.
Илья Прокофьев отметил, что в п. 12 и 13 обзора рассмотрены дела, когда нижестоящие суды неправильно применяют основополагающие нормы наследственного права, а именно: принцип универсальности принятия наследства, основания возникновения права собственности, сроки исковой давности при признании завещания недействительным, а также правило, по которому последующее завещание отменяет предыдущее. «Незнание и неприменение судами таких базовых и элементарных норм вызывает как минимум недоумение и огорчение, поскольку гражданам для отстаивания своих законных прав и интересов приходится обращаться в Верховный Суд, хотя такие вопросы могли бы правильно разрешиться и в суде первой инстанции», – отметил он.
Семейные отношения
В п. 14 обзора отмечено, что наличие общего несовершеннолетнего ребенка не является безусловным основанием для отступления от начала равенства долей при разделе имущества бывших супругов. В случае такого отступления в решении суда должны быть приведены мотивы того, каким образом соблюдаются интересы детей, ради которых и должно произойти указанное отступление.
По словам Виктора Спесивова, рассматриваемое дело не формирует новой судебной практики. «Верховный Суд в очередной раз напоминает нижестоящим судам, что определение места жительства ребенка с одним из супругов при расторжении брака вообще никак не коррелируется с определением размеров долей супругов в совместно нажитом имуществе, равно как и наличие неприязненных отношений между ними. В данном деле не доказано, что обделенный при разделе имущества супруг расходовал общее имущество не в интересах семьи или что несовершеннолетние дети что-то выиграют от увеличения доли их матери. При таких обстоятельствах суды не должны были идти на поводу у экс-супруги и отступать от начала равенства долей. Однако справедливости ради надо отметить, что в моей практике таких казусов не случалось, наоборот, судьи всегда жестко пресекали попытки подобного «давления» со стороны бывших жен. Думается, что дело, вошедшее в обзор, является скорее исключением, отдельной ошибкой, заботливо исправленной ВС РФ», – отметил эксперт.
Процессуальные вопросы
Согласно п. 15, для решения судом вопроса о подсудности дела по спору о порядке общения с ребенком, имеющим гражданство иностранного государства, следует устанавливать место обычного проживания ребенка. Суды вправе принимать к своему производству иски к иностранным гражданам по месту их жительства на территории Российской Федерации и миграционного учета.
В п. 16 разъяснено, что, если иное не предусмотрено международным договором, иски о разделе совместно нажитого имущества супругов (граждан РФ), находящегося на территории иностранных государств, подлежат рассмотрению российскими судами по общим правилам подсудности, установленным гл. 3 ГПК РФ.
Как следует из п. 17 обзора, после возбуждения производства по делу о банкротстве застройщика не подлежит принятию к производству суда общей юрисдикции и рассмотрению по существу заявление участника долевого строительства о признании права собственности на нежилое помещение как объект незавершенного строительства. «АГ» писала об этом деле весной. Тогда один из комментаторов отметил, что Верховный Суд пресек лазейку для обхода требований законодательства о банкротстве, которую создали нижестоящие инстанции, формально подойдя к делу.
В п. 18 Коллегия напомнила, что процессуальными средствами защиты прав и законных интересов граждан и организаций от возможной судебной ошибки являются право на обжалование решения суда в вышестоящую инстанцию, а также на пересмотр вступившего в законную силу судебного постановления по вновь открывшимся или новым обстоятельствам. Указание суда на нарушения, допущенные при рассмотрении другого дела другим судом того же уровня, недопустимо.
В завершающем раздел разъяснении указано, что заявление о выдаче дубликата исполнительного документа может быть подано в суд до истечения срока, установленного для его предъявления к исполнению, либо в течение месяца со дня, когда взыскателю после истечения этого срока стало известно об утрате исполнительного документа судебным приставом-исполнителем.
Статья взята с сайта Адвокатская газета
