Участники конференции обсудили проблемы, связанные с составом гражданского правонарушения, процессуальной формой материального правоотношения, деликтами и неосновательным обогащением.
В частности, обсуждались недопустимость подмены виновности недобросовестностью, возможность распространения действия гл. 59 ГК о деликтах на взыскание внедоговорных убытков, невостребованность механизмов имущественной ответственности СРО. Также один из спикеров высказался о том, почему противоправность необходимо исключить из числа самостоятельных условий гражданско-правовой ответственности, а другой констатировал переход причинно-следственной связи из области факта в область права.
С приветственным словом выступил президент Федеральной палаты адвокатов Юрий Пилипенко. Он подчеркнул, что такие мероприятия очень важны в том числе и для того, чтобы развивать интерес молодежи к частному праву. Он отметил, что адвокатуру сейчас чаще связывают с оказанием квалифицированной юридической помощи по уголовным делам. «Но должен сказать, что на сегодняшний день нет ни одной сколько-нибудь заметной в сфере оказания правовой помощи юридической фирмы, партнеры которой не были бы связаны с российской адвокатурой», – добавил Юрий Пилипенко.
Объективный подход к вине в гражданском праве
Открывая работу первой секции, посвященной составу гражданского правонарушения, ее модератор, член Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, председатель совета ИЦЧП им. С.С. Алексеева при Президенте РФ, д.ю.н. Лидия Михеева отметила, что существуют серьезные сложности в понимании основных элементов конструкции гражданско-правовой ответственности.
Она обратила внимание на то, как важно уйти от субъективной психологической концепции вины в гражданском праве, в соответствии с которой вина понимается как психическое отношение лица к своим действиям и их последствиям. Лидия Михеева отметила, что пока такой поход является господствующим, и призвала обсудить объективный поведенческий подход к вине, реализованный в ст. 401 Гражданского кодекса.
Недобросовестность не следует путать с виновностью
Профессор кафедры гражданского права Сибирского федерального университета, д.ю.н. Ирина Кузьмина рассказала о соотношении категорий «вина» и «недобросовестность».
Она напомнила, что с позиций поведенческого подхода вина в гражданском праве понимается как непринятие лицом всех возможных мер по предотвращению неблагоприятных последствий своего поведения при наличии реальной возможности выполнить свои обязанности. При этом к недостатками данной концепции относят совпадение понятий вины и противоправности, а также невозможность разграничить умысел и неосторожность, указала Ирина Кузьмина.
Что касается психологической концепции, то ее основным минусом является неприменимость к юридическим лицам и публично-правовым образованиям. При этом спикер подчеркнула, что поведенческая концепция критикуется в доктрине гораздо больше, чем психологическая. Однако именно объективный подход реализован в абз. втором п. 1 ст. 401 ГК. По словам Ирины Кузьминой, важно, что обязанному лицу необходимо предпринять не просто зависящие от него меры, а все те, которые необходимы для надлежащего исполнения обязательства. Иными словами, законодатель исключает всякую возможность учета индивидуальных особенностей должника.
Подобное решение вопроса предполагает объективацию вины и ее оценку через призму должной степени осмотрительности среднего участника гражданского оборота, а не конкретного лица, пояснила эксперт. Такое понимание вины, по ее мнению, свидетельствует об усилении гражданской ответственности и даже о приближении ее к безвиновной.
Ирина Кузьмина полагает, что по смыслу законодательства понятие недобросовестности не конкурирует с понятием вины. Однако проблема такой конкуренции возникла. Это, по мнению докладчика, вызвано отсутствием единства в понимании вины в гражданском праве, а также противоречивым использованием категории недобросовестности в различных правовых нормах.
Спикер отметила, что для разных сфер регулирования используется субъективный (знало ли лицо о тех или иных обстоятельствах) или объективный подход (соблюдал или не соблюдал требования нравственности, честного ведения дел, обеспечение баланса интересов) к оценке добросовестности участника гражданского оборота.
Она также подчеркнула, что российские суды массово подменяют понятия противоправности и виновности. По мнению Ирины Кузьминой, если законодатель хочет охарактеризовать субъективную сторону поведения лица, то недопустимо использовать категории недобросовестности вместо виновности. О добросовестности необходимо вести речь в тех случаях, когда законодатель раскрывает объективную сторону поведения с позиции честного ведения дел, пояснила она.
Еще один важный практический момент в связи с этим – действие разных презумпций. Спикер напомнила, что при оценке добросовестности работает презумпция ее наличия. В случае же исследования виновности используется противоположный подход – презумпция наличия вины правонарушителя.
Распространить действие гл. 59 ГК на взыскание внедоговорных убытков
О правовых последствиях недобросовестного поведения сторон деликтных и кондикционных обязательств рассказала профессор, заведующая кафедрой гражданского права Новосибирского национального исследовательского государственного университета, д.ю.н. Тамара Шепель.
Она напомнила, что в гл. 59 Гражданского кодекса о деликтах термин «недобросовестное поведение» не используется. В нормах о неосновательном обогащении, напротив, такое упоминание имеется. В то же время в ГК существует норма об ответственности за внедоговорные убытки. Возникает вопрос: можно ли при их взыскании применять нормы о деликтах? По словам спикера, такую возможность подтверждает как ст. 307.1 ГК, так и судебная практика.
Тамара Шепель указала, что, поскольку ГК РФ называет правонарушение в качестве единственного основания гражданско-правовой ответственности, через призму деликта необходимо рассматривать и недобросовестное поведение. При этом она согласилась с тем, что с точки зрения законодательства недобросовестность «резиновая категория», которая может характеризовать как противоправность, так и виновность.
По мнению докладчика, требуется распространить действие гл. 59 ГК на процедуру взыскания внедоговорных убытков, указав, что если иное не установлено другими нормативными актами и не вытекает из существа обязательства, то правила данной главы подлежат применению к требованиям о возмещении убытков, не связанных с неисполнением или ненадлежащим исполнением договорных обязательств.
Революционное предложение консультантов ИЦЧП
Консультант ИЦЧП им. С.С. Алексеева, к.ю.н. Эдуард Евстигнеев осветил проблемы соотношения вины и причинно-следственной связи. По его мнению, если приравнивать недобросовестность и незаконность, то первая попадает в состав деликта. Если же говорить о ней как о безнравственном поведении, то недобросовестность станет самостоятельным основанием для привлечения к ответственности, которое не охватывается гл. 59 ГК, регулирующей обязательства, возникающие вследствие причинения вреда.
Он попытался определить ценность каждого из условий привлечения к гражданско-правовой ответственности. Традиционно они оцениваются как равнозначные, однако наибольшего внимания заслуживает противоправность, полагает Эдуард Евстигнеев. В то же время он высказал мысль о том, что данное условие не должно рассматриваться как самостоятельное.
По словам Эдуарда Евстигнеева, объективную противоправность можно оценить в рамках условия о вреде, а субъективную – при изучении вины. Он также отметил, что самым сложным с точки зрения доказывания элементом правонарушения является причинная связь.
Об отдельных вопросах причинно-следственной связи в деликтах рассказал еще один консультант ИЦЧП им. С.С. Алексеева Станислав Назариков, по мнению которого, в настоящий момент причинно-следственная связь перестает быть вопросом факта и постепенно приобретает черты вопроса права. Зачастую в наиболее сложных делах суд делает, по сути, предположительный вывод о наличии причинной связи, пояснил эксперт. Он отметил, что при таком подходе суды кассационной инстанции смогут оценивать наличие или отсутствие причинной связи.
Проблемы ответственности СРО
О гражданско-правовой ответственности в сфере саморегулирования на примере арбитражного управления рассказала старший научный сотрудник Национального исследовательского Томского государственного университета, заведующая кафедрой предпринимательского, коммерческого и экологического права Юридического института Национального исследовательского Южно-Уральского государственного университета, д.ю.н. Валентина Кванина.
По ее словам, на сегодняшний день сохраняет свою актуальность невостребованность механизмов имущественной ответственности на практике в указанной сфере, отмеченная в Концепции совершенствования механизмов саморегулирования.
Спикер сообщила, что этим документом было предложено установить субсидиарную ответственность саморегулируемой организации по обязательствам своих членов и право регрессного требования СРО после исполнения обязательства за своего члена. Сегодня в большинстве отраслей самоуправления действует принцип субсидиарной ответственности, напомнила Валентина Кванина.
Она полагает, что сегодня обязанность СРО по осуществлению компенсационной выплаты потерпевшему возлагается на нее не в силу того, что соответствующая организация несет самостоятельную ответственность, а в связи с приданием компенсационному фонду СРО статуса гарантийного инструмента, обеспечивающего имущественную ответственность членов СРО перед потерпевшим. Именно поэтому указание в Законе о СРО на то, что она несет ответственность за действия своего члена, представляется Валентине Кваниной ошибочным.
Спикер также отметила, что в том случае, когда размер компенсационного фонда уменьшается из-за того, что СРО выплатила средства за правонарушение, совершенное своим членом, обязанность по его восполнению возлагается на всех ее членов. Соответственно, возникает вопрос, кто в этом случае вправе предъявлять регрессное требование к непосредственному причинителю вреда?
Как сообщила Валентина Кванина, по Закону о банкротстве это могут сделать члены СРО. Но судебная практика исходит из того, что обращение самой организации с соответствующим иском также правомерно. По ее словам, суды ссылаются на ст. 1081 ГК и на то, что законодатель не запрещает СРО обращаться в суд в этом случае. Спикер поддержала возможность обращения в суд со стороны СРО в интересах своих членов, но на сегодняшний день, по ее мнению, это не соответствует закону.
В ходе конференции помимо этого обсудили вопросы, связанные с процессуальной формой материальных правоотношений, а также деликтами и неосновательным обогащением.
Статья взята с сайта Адвокатская газета
