В одном из самых последних громких дел – 10 июня – судом был признан виновным Дмитрий Захарченко, бывший полковник и заместитель начальника Управления «Т» ГУЭБиПК МВД РФ. Его приговорили к 13 годам лишения свободы и штрафной санкции в размере 117 млн рублей.
В интервью Известиям председатель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин предложил за преступления коррупционного характера ввести в ст. 44 УК РФ дополнительный вид наказания – конфискацию имущества. Как сообщил глава СК РФ, с момента образования ведомства в 2011 году в суд было направлено около 80 тыс. уголовных дел по обвинению в коррупции. При этом следователями Следственного комитета в качестве обвиняемых были привлечены более 5 тыс. лиц, обладающих так называемым особым правовым статусом: более 3 тыс. депутатов органов местного самоуправления и выборных глав муниципальных образований органов местного самоуправления, 94 депутата законодательных органов субъектов Российской Федерации. А также 35 судей, 119 сотрудников прокуратуры, 516 адвокатов, 604 следователя различных ведомств, в том числе 122 следователя самого Следственного комитета.
Суть предложений
По словам главы СК РФ Александра Бастрыкина, в 2018 году у задержанных и осужденных за преступления коррупционного характера были изъяты имущество и денежные средства почти на 2 млрд рублей, и более 1,6 млрд рублей осужденные возместили добровольно. Также в прошлом году был наложен арест на имущество взяточников на сумму более 15 млрд рублей.
Но, по мнению руководителя Следственного комитета, – этого недостаточно. СК РФ предлагает внести изменения в ст. 26 Федерального закона «О банках и банковской деятельности», после чего у следствия будут полномочия запрашивать сведения, составляющие банковскую тайну, не только по уголовным делам, но и по материалам доследственной проверки.
И уже именно в профилактических целях глава СК РФ считает разумным вернуть конфискацию имущества в перечень наказаний ст. 44 «Виды наказаний» УК РФ. Но для начала нужно немного разобраться в истории вопроса.
Данный вид наказания – далеко не новый для отечественной уголовно-правовой системы. К примеру, в УК РСФСР конфискация имущества предусматривалась как дополнительная мера наказания по 53 составам преступлений, что составляло примерно 71% от общего количества санкций. В Уголовном кодексе РФ сфера применения конфискации была равна лишь 30%. В частности, упомянутая санкция существовала в ст. 52 УК РФ. Но в декабре 2003 года названная статья утратила силу.
Тогда, в начале нулевых, это решение отечественных законодателей было логично. Оно позволяло чуть ли не одномоментно разрешить противоречия, которые данная статья вызывала. Так, в ней конфискация имущества определялась как дополнительная карательная санкция за тяжкие и особо тяжкие преступления экономического и имущественного характера. Но между стоимостью похищенного и стоимостью конфискованного никогда не ставился знак равенства. Для наглядности возьмем условную фигуру государственного служащего и рассмотрим гипотетическую ситуацию, когда хищение из государственной казны составляет 10 млн рублей, а в пользу государства конфискуется все имущество «фигуранта» общей стоимостью, к примеру, в 12 млн рублей. Почему так? Потому что была негласная презумпция: признан судом виновным – значит, абсолютно все имущество не заработано, а получено преступным путем. Как правило, никакого расследования, которое могло бы подтвердить или опровергнуть данное решение, не проводилось. А значит, происходило не что иное, как нарушение базовой статьи Конституции РФ – ст. 49 «Презумпция невиновности».
Но в судебной практике того времени были дела, когда у осужденного конфисковывалось имущество, стоимость которого намного меньше похищенного. И тогда конфискация как дополнительная санкция теряла всякий смысл.
Впрочем, распространено мнение, что упразднение данной статьи в Уголовном кодексе РФ было продиктовано веянием времени, а точнее Конвенцией ООН против коррупции, которая была принята 31 октября все того же 2003 года и которую Россия подписала 9 декабря 2003 года (Федеральный закон № 162-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации», упразднивший ст. 52 УК РФ, был подписан 8 декабря 2003 г.), и таким образом отечественный законодатель «подготовил место» для международно-правового регулирования обсуждаемой санкции.
В настоящее время конфискации в Уголовном кодексе РФ посвящена отдельная статья, которая так и называется – «Конфискация имущества» (ст. 104.1 УК РФ), в отдельной главе 15.1 с тем же названием, согласно которой данная мера наказания предусмотрена за другие тяжкие и особо тяжкие преступления. К примеру, если имущество было получено в результате убийства, торговли людьми и использования рабского туда. Конфискация имущества предусмотрена и за получение взятки, то есть за преступление коррупционного характера.
Чужой пример
Такой вид наказания, как конфискация имущества, присутствует в уголовном праве практически всех стран. При этом в большинстве случаев она является именно дополнительной санкцией за преступления коррупционного характера.
Яркий пример – Китай. В 2016 году в КНР был принят антикоррупционный закон, по которому за казнокрадство на сумму свыше ¥3 млн (примерно $460 тыс.) полагается расстрел с полной конфискацией активов, драгоценностей и личной собственности, а также имущества всей семьи и даже любовниц. Конфискация грозит чиновнику даже за взятку в ¥5 000 (примерно $724). Но и в этом случае – это будет дополнительной мерой, а основной – лишение свободы до 20 лет.
В Уголовном кодексе ФРГ конфискация также является дополнительной мерой наказания. Так, согласно § 73 УК ФРГ конфискация назначается судом в случае совершения противоправного деяния, при котором исполнитель получил какую-либо выгоду от содеянного. При этом виновность лица как таковая значения не имеет. Решающую роль будут играть только противоправность совершенного им деяния и выгода, которую он получил в результате. Кроме того, немецкий законодатель стоит на страже интересов потерпевшего и, если вдруг возникает спор о законных правах на конфискованное имущество между государством и гражданином (третьим лицом), имущество будет передано последнему.
А вот в США помимо уголовной конфискации имущества узаконена и так называемая гражданская. При этом, для того чтобы конфисковать у жителя страны денежные средства или даже жилье, сотрудникам правоохранительных органов достаточно всего лишь подозрения в том, что человек занимается противозаконной деятельностью. То есть ни судебный ордер, ни предъявление обвинения или арест собственника конфискуемого имущества не требуются.
Изначально данная санкция была введена для борьбы с крупными преступными сетями, но после трагедии 11 сентября 2001 года американские стражи правопорядка стали применять конфискацию практически повсеместно. Распределение конфискованного происходит следующим образом: не менее 20% отходит в бюджет страны, а остальное – пополняет счета полицейского управления или отдела. Из этих средств в основном и строится бюджет любого американского полицейского участка. На них покупается транспорт, выдаются премии лучшим сотрудникам и формируется фонд на другие социальные нужды участка.
Будет ли результат?
По словам Кирилла Кабанова, председателя Национального антикоррупционного комитета, конфискация имущества должна назначаться «автоматом». Потому что сейчас зачастую бывает так: получит коррупционер 8 лет лишения свободы без конфискации имущества, а реально отсидит 4 года и выйдет по условно-досрочному освобождению и благополучно вернется к своим миллиардам. А преступник должен понимать, что за взятку его не только посадят, но еще и отберут – если не все, то большую часть имущества.
По мнению главы Национального антикоррупционного комитета, доступ сотрудников следственных органов к банковской тайне – это действенная мера. Главное, чтобы она применялась в рамках оперативно-розыскной деятельности и с соответствующим уровнем допуска сотрудника и чтобы за разглашение сведений о ней была установлена уголовная ответственность.
А вот Анатолий Выборный, член комитета Государственной Думы по безопасности и противодействию коррупции, считает, что «к изъятию всего имущества надо подходить очень аккуратно. Потому что преступление преступлению рознь. Есть такие, которые направлены на подрыв экономических отношений, обороноспособности страны, за них, конечно, должны быть более серьезные санкции, в зависимости от причиненного ущерба. Сейчас у нас антикоррупционное законодательство очень развитое. Напомню, что на первом этапе работы над ним как раз-таки усиливали карательную политику. В настоящее время предусмотрено не только лишение свободы, штрафные санкции, в том числе и для юридических лиц, чего раньше у нас не было, но также и обращение в доход государства имущества, происхождение которого правонарушитель на может объяснить. Это касается и гражданско-правовых отношений».
И еще один важный момент, на который я бы обратил внимание, и о соответствующих опасениях в частных беседах говорят бизнесмены: не станет ли предлагаемое дополнение в ст. 44 УК РФ «выстрелом» стартового пистолета для очередной волны передела бизнеса? К примеру, если говорить о делах, связанных с получением или дачей взятки, существует такое понятие, как «провокация взятки». А значит, всегда есть риск, что, «подтолкнув» конкурента к даче взятки, можно будет оставить его не только без бизнеса, но и вообще без имущества.
И в принципе здесь добавить нечего. Тем более что, повторюсь, в ст. 104.1 УК РФ конфискация имущества за получение взятки уже предусмотрена. Какой тогда смысл в дублировании меры наказания? Зачем ужесточать и так уже довольно суровое законодательство в сфере коррупционных преступлений? Может, это просто инициатива ради инициативы? Хотя, конечно, так думать о такой серьезной структуре, как Следственный комитет, все-таки не стоит. Но почему-то все чаще, сталкиваясь с очередными предложениями об ужесточении отечественной уголовно-правовой системы, вспоминаю слова классика: «Не приведи бог видеть русский бунт – бессмысленный и беспощадный». И ведь в случае чего уже не скажешь, что во всем Пушкин виноват!
Но пока предложение Бастрыкина остается всего лишь предложением. Так, по словам Дмитрия Пескова, в Кремле пока не рассматривали предложения о конфискации имущества коррупционеров и о доступе следователей к банковской тайне еще на этапе доследственной проверки по делам о взяточничестве.
Но, опять-таки, по словам пресс-секретаря главы государства, методы борьбы с коррупцией постоянно совершенствуются, в том числе силами комиссии, которой руководит глава администрации Президента РФ Антон Вайно. Однако пока данная комиссия не обсуждала идеи, изложенные Александром Бастрыкиным.
https://www.advgazeta.ru/rss.php
