5 мая Европейский Суд вынес Постановление по делу «Губашева и Ферзаули против России» по жалобе россиянки на бездействие приставов-исполнителей по исполнению судебного решения о проживании ее дочери с нею.
Юрист Татьяна Саввина, представлявшая интересы заявительницы, с сожалением отметила, что Суд не стал рассматривать вопрос о нарушении ст. 13 Конвенции, хотя подробно высказался о недостатках российского законодательства в сфере исполнения судебных решений об определении местожительства ребенка.
Обстоятельства дела
В 2012 г. Ася Губашева вышла замуж за жителя Чечни Ф. и вскоре родила дочь Рамину Ферзаули, но спустя три месяца после рождения ребенка супружеская пара стала жить раздельно. Малолетняя девочка проживала с матерью в августе 2014 г., когда отец забрал ее, после этого супруги официально развелись.
В ноябре 2014 г. Ася Губашева обратилась в Сунженский районный суд Республики Ингушетия с иском об определении места жительства дочери с ней, а ее бывший супруг подал встречный иск. 9 февраля 2015 г. суд первой инстанции удовлетворил требования женщины
В дальнейшем Ф. уведомил судебного пристава-исполнителя Сунженского района о том, что он является жителем Чечни, после чего пристав поручил своему чеченскому коллеге установить место жительства мужчины. Поскольку отец ребенка постоянно менял адрес проживания, исполнительное производство по делу многократно приостанавливалось для выяснения места проживания Ф. и три раза передавалось из Ингушетии в Чечню и обратно.
В апреле 2016 г. Ф. был оштрафован на 1 тыс. руб. за невыполнение судебного решения о проживании ребенка с матерью. 3 июня того же года было установлено, что девочка посещает детский сад в Республике Ингушетия. В ноябре приставы-исполнители Чеченской Республики отказались возбуждать исполнительное производство в отношении отца девочки. В следующем месяце Ася Губашева оспорила бездействие сотрудников ФССП России в суде, который признал действия приставов-исполнителей Сунженского района явно недостаточными. Несмотря на то что сотрудникам службы было предписано устранить нарушения, решение суда об определении места проживания ребенка с матерью так и не было исполнено.
Рассмотрение в ЕСПЧ
В жалобе в Европейский Суд, поданной в интересах себя и дочери, Ася Губашева сослалась на нарушение ст. 8 и 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующих уважение частной/семейной жизни и эффективную правовую защиту. Она указала, что действия приставов-исполнителей были недостаточными и неэффективными, что в конечном итоге нанесло ущерб ее связи с дочерью, что принесло им обеим нравственные страдания и психологическую травму. Заявительница также отметила несовершенство российского исполнительного законодательства. Вопрос по определению размера компенсации морального вреда женщина оставила на усмотрение Страсбургского суда, запросив только компенсацию судебных издержек в размере 3154 евро.
В возражениях Правительство РФ утверждало о том, что власти приняли все меры, необходимые для обеспечения скорейшего исполнения решения национального суда, а отечественное исполнительное законодательство весьма эффективно в плане реализации судебных решений. Государство-ответчик также указало на необоснованный характер заявленных женщиной судебных расходов и отсутствие у нее права на получение компенсации морального вреда.
В контрдоводах на правительственные возражения Ася Губашева заявила, что приставы-исполнители недостаточно эффективно разыскивали ее бывшего супруга, а сумма наложенного на него штрафа за неисполнение судебного решения была мизерной. Женщина также отметила, что сотрудники ФССП России ничего не сделали, когда выяснили, какой детский сад посещает ее дочь.
После изучения материалов дела Европейский Суд отметил, что связь между обеими заявительницами представляет собой семейную жизнь, защищаемую ст. 8 Конвенции. При этом Суд констатировал, что решение Сунженского районного суда Республики Ингушетия о проживании ребенка с матерью остается неисполненным на протяжении более чем четырех лет. В этой связи ЕСПЧ потребовалось установить, выполнили ли национальные власти все необходимые шаги во исполнение такого судебного решения.
Как пояснил Страсбургский суд, российские власти не могли установить местонахождение Ф., хотя он и не скрывался. Несмотря на то что приставы-исполнители обеих республик тесно контактировали друг с другом, они не предприняли активных действий по передаче ребенка матери, когда было установлено фактическое местонахождение девочки. Единственный административный штраф, которому подвергся Ф., был мизерным, при этом суд признал незаконным бездействие сотрудников ФССП России. Европейский Суд также отверг доводы государства-ответчика о том, что исполнительное законодательство РФ является весьма эффективным, отметив, что не нашел подтверждения этому в рассматриваемом деле.
Кроме того, Суд отметил, что многолетняя разлука матери и дочери составляет большую часть жизни ребенка, поэтому она оказывает огромное влияние на ее психическое и физическое благополучие. Соответственно, такие обстоятельства существенно подрывают связь между заявительницами и их семейную жизнь. Таким образом, Европейский Суд выявил нарушение ст. 8 Конвенции, отметив, что нет необходимости исследовать факт нарушения ст. 13 Конвенции. В этой связи ЕСПЧ присудил Асе Губашевой 12,5 тыс. евро в качестве компенсации морального вреда. Женщине также возместят судебные расходы на сумму свыше 3 тыс. евро.
ЕСПЧ должен рассмотреть вопрос о нарушении ст. 13 Конвенции в таких делах
В Европейском Суде интересы заявительниц представлял проект «Правовая Инициатива», старший юрист которого Татьяна Саввина отметила, что в рассматриваемом деле ЕСПЧ применил стандарты, давно выработанные в его практике, касающиеся воссоединения родителя и ребенка. «Согласно практике Суда ст. 8 Конвенции предусматривает позитивное обязательство государства принимать незамедлительно все разумные меры для воссоединения родителя и ребенка. В этом деле меры, которые принимались судебными приставами для исполнения решения суда об определении местожительства ребенка с матерью, были признаны Европейским Судом явно недостаточными и незначительными, что привело к нарушению вышеуказанной статьи», – полагает она.
Юриста также поразил отмеченный ЕСПЧ факт о том, что национальные власти не смогли установить местонахождение отца и передать ребенка матери, несмотря на то, что он не скрывался. «Так, судебные приставы лично несколько раз встречались и разговаривали с мужчиной, однако, вместо того чтобы принять немедленные меры по передаче ребенка матери, они ограничились тем, что отобрали объяснение у отца. В нем, кстати, он прямо утверждал, что не будет исполнять решение суда, в итоге его оштрафовали на 1 тыс. руб. (это за все четыре с половиной года исполнительного производства), а само исполнительное производство несколько раз передавали из одного отдела в другой и обратно. Конечно, такое поведение национальных властей не соответствует стандартам ст. 8 Конвенции», – убеждена юрист.
Татьяна Саввина также выразила сожаление о том, что в рассматриваемом деле Европейский Суд не стал рассматривать вопрос о нарушении ст. 13 Конвенции (право на эффективные средства правовой защиты), хотя отметил аргументы заявителя о недостатках российского законодательства в сфере исполнения решений национальных судов об определении местожительства ребенка.
«Думаю, что в скором времени ЕСПЧ все же будет рассматривать этот вопрос, учитывая, что подобных дел становится все больше, и даже после решения Европейского Суда зачастую ситуацию не исправляется: исполнительное производство продолжается, а родители так и не могут увидеть своих детей. Все это по причине того, что закон не предусматривает эффективных правовых механизмов, чтобы вернуть ребенка», – предположила она.
Юрист добавила, что Суд не затронул в своем документе еще один важный момент – дискриминацию женщин на Кавказе в вопросах опеки над детьми. «В дополнение к отсутствию в целом эффективных правовых механизмов ситуация на Кавказе усугубляется тем, что в вопросах опеки над детьми действуют нормы обычного оправа (адаты), согласно которым дети “принадлежат семье отца”, и в случае развода только отцовская сторона семьи имеет права опеки в отношении детей. Этот дискриминационный обычай широко поддерживается региональными властями, и именно им руководствуются судебные приставы при исполнении решений судов об определении местожительства ребенка. В деле Губашевой исполнительное производство проходило в Чечне и Ингушетии, и бездействие судебных приставов было обусловлено именно следованием адатам. В рассматриваемом деле ст. 14 Конвенции не исследовалась, но Европейский Суд скоро рассмотрит этот вопрос в деле “Тапаева и другие против России”».
Эксперты «АГ» прокомментировали выводы Суда
Адвокат АБ г. Москвы «Инфралекс» Ирина Зимина отметила, что в своем постановлении Европейский Суд неоднократно ссылается на ранее вынесенный им судебный акт по делу «Муружева против России», по которому также было установлено бездействие системы российских исполнительных органов по исполнению решения суда, в силу которого после развода дети должны проживать с заявительницей.
«Суд придерживался ранее выработанного подхода по аналогичным делам, в рамках которых дети были переданы заявителям только после обращения в международные органы защиты прав либо после вынесения соответствующих постановлений ЕСПЧ. Таким образом, Суд в очередной раз зафиксировал наличие в РФ проблемы, связанной с несовершенством системы исполнения судебных решений по спорам, связанным с определением места жительства детей», – резюмировала эксперт.
Адвокат АП Ленинградской области Евгений Тарасов с сожалением констатировал, что рассматриваемое дело является достаточно типовым в плане длительного неисполнения в РФ судебных решений. «Примечательно, что Правительство РФ так и не представило сколько-нибудь адекватных объяснений, а по ст. 13 Конвенции вообще не стало высказывать свою позицию», – отметил он.
Применительно к рассматриваемому делу у эксперта вызвали беспокойство два аспекта. «Во-первых, небольшой размер компенсации (без учета длительности нарушения, его продолжения, последствий), а во-вторых, что самое главное, отказ ЕСПЧ отдельно рассматривать нарушение ст. 13 Конвенции. Да, Европейский Суд не может диктовать свою волю государствам, но он просто обязан констатировать, что в России нет эффективных средств исполнения судебных актов, нет возможности для взыскателя быстро и гарантированно заставить работать всю систему ФССП, а в случае такого отсутствия – получать регулярную значительную (в миллионах рублей) компенсацию. В противном случае – это не Суд по правам человека, а распределитель денег», – подчеркнул Евгений Тарасов.
Статья взята с сайта Адвокатская газета
